Любишь – беги - Алиса Эмс Страница 11

— Я сделал тебе чай, но он давно остыл, — не глядя на меня, произнес Арделл.

Я демонстративно налила стакан воды, села за стол и сняла с шеи цепочку.

— Смотри! — Я бросила медальон на середину стола. — Смотри и уходи.

— Эмма! — с горечью воскликнул Арделл, даже не взглянув на украшение.

— Ты ведь за этим пришел, — напомнила я бесстрастно.

— Но я не хочу так уходить!

— Но ты все для этого сделал.

Помолчав немного, Арделл сказал:

— Эмма, мне жаль, что все так вышло. Но, прежде всего, я хочу, чтобы ты знала — мы не желали тебе зла и не сделали бы ничего плохого. Понимаю, что на деле все выглядит совсем иначе, но мы были уверены, что ты не проснешься. Лорейн просто взяла бы твой медальон, и мы бы вернули его еще до утра. Нам было необходимо убедиться в его подлинности.

— А если бы убедились, вы бы его не вернули, так ведь?

— Мы бы предложили выкупить его у тебя. Или сделать точно такой же, даже еще лучше. Элен, та, что потеряла такой же медальон, не поскупилась бы на оплату.

Я вяло усмехнулась. Наверняка эта Элен красива и определенно богата — ради такой «знакомой» можно на что угодно пойти! Я почувствовала укол ревности и оттого ответила довольно грубо:

— Это мамино украшение, и мне плевать на твою Элен.

— А откуда взяла его твоя мама? — тут же спросил Арделл.

— Ну, уж точно, она не крала его у твоей знакомой! — резко ответила я.

— Она могла приобрести краденый медальон, не зная об этом!

— Сомневаюсь, что твоя Элен, — «твоя Элен» я произнесла с особым нажимом и иронией, — могла потерять свою побрякушку в России!

— Со временем медальон мог оказаться где угодно!

Наш диалог напоминал игру в пинг-понг, стремительную и непредсказуемую.

— Мама носила его как минимум девятнадцать лет назад! — Этот факт казался мне решающим, и я сузила глаза, ожидая, что Арделл, наконец, признает поражение.

— У Элен украли его намного раньше! — не задумываясь, парировал Арделл.

Услышав это, я пораженно застыла, а в моей голове тут же включился калькулятор.

— Так она старая! — изумленно воскликнула я, произведя необходимые расчеты. От резкого тона не осталось и следа.

— Да, вещь старинная.

— Нет! Элен! Если она потеряла его, будучи взрослой, почти двадцать лет назад, значит, она далеко не девушка?! — Я вдруг оживилась, зато Арделл нахмурился:

— Возможно, она и не молодая, но точно уж не старая.

Я не могла скрыть радости и облегчения и невольно улыбнулась. На душе стало гораздо спокойнее. Бедная Элен! Теперь я могла проявить сочувствие. Сейчас я ясно представляла стареющую мадам, которую верные друзья пытались порадовать, вернув ей любимый кулончик. Я даже уважала их благие намерения. И эта история не казалась мне больше такой вопиюще ужасной. Вид у Арделла был печальным и виноватым, а глаза искали понимания, и не стану отрицать — мне хотелось верить его словам.

— Хорошо, допустим, это так, — примирительно произнесла я. — А как Элен может доказать, что украшение ее?

— Легче, чем ты думаешь, — губы Арделла тронула легкая улыбка. — На медальоне Элен с обратной стороны выгравированы символы.

Я озадаченно потерла лоб. Похоже, речь шла именно о моем медальоне с непонятными знаками на обороте, напоминающими клинопись. Я потянулась к сверкающему изумрудом сердечку и, перевернув его обратной стороной, придвинула к Арделлу. Он взял его в руки и долго рассматривал.

— Мы нашли его, — прошептал Арделл, скорее всего, обращаясь к самому себе.

Я задумчиво произнесла:

— Странно… А я думала, что папа, как большой оригинал и поклонник древних языков, зашифровал признание в любви для мамы на этом сердечке.

Арделл удивленно посмотрел на меня.

— Это не сердечко, Эмма. Это лист клевера.

Настал черед удивляться мне.

— Лист? Клевера? — Я непонимающе смотрела на медальон.

— У некоторых видов этого растения листья похожи на сердце, — объяснил Арделл.

Я покачала головой, и не думая сдаваться:

— Может быть, для тебя это всего лишь клевер, а для меня сердечко. И, скорее всего, надпись сделал все-таки папа. Какие символы на медальоне твоей знакомой? Возможно, эти совсем другие! Пусть она назовет их, а мы сравним.

Арделл с сожалением развел руками.

— Нет времени, Эмма, гораздо лучше просто показать ей медальон. Пока он у тебя, ты подвергаешься опасности.

— Что? — засмеялась я, — Ты о чем? Кто-то еще собирается ворваться ко мне в дом?

— Эмма, есть вещи, о которых тебе лучше не знать. Ты можешь просто поверить мне, без объяснений, и одолжить на время медальон?

Мне вдруг вспомнился сон о маме и ее слова: «Его нужно отдать». Теперь я была уверена, что она говорила о медальоне. Впервые в жизни мама приснилась мне в ту самую ночь, когда ее украшение понадобилось странным французам, и почему-то я не считала это совпадением.

Я задумчиво смотрела на Арделла и уже не сомневалась в том, что ради него готова жертвовать любыми сокровищами. Чем угодно. Я приняла решение и твердо заявила:

— Хорошо, Арделл, если тебе так важен этот лист клевера, я готова тебе его одолжить. И даже отдать… при условии, что ты расскажешь мне обо всем. Это памятная вещь для меня, и я не готова расстаться с нею, не зная, зачем. Я не отдам ее просто так.

— Эмма, любые деньги…

— Я прошу не денег, а объяснений, Арделл!

Я зажала в кулаке медальон и, откинувшись на спинку стула, скрестила руки на груди, всем своим видом демонстрируя непреклонность.

Арделл глубоко вздохнул и выпил остывший чай, приготовленный для меня. Затем встал и подошел к окну. На улице светало.

— Хорошо, Эмма. Я расскажу тебе эту историю.