Запретная стена - Серж Брюссоло Страница 11

— Я серьезно говорю, — настойчиво повторил кузнец. — Барнабас состарился, и ему давно нужен подмастерье. Беда в том, что никто из его помощников долго не выдерживает. Очень уж все… странно там внизу. Он-то тебя примет с распростертыми объятиями, можешь не сомневаться! По крайней мере, у тебя всегда будет крыша над головой и кусок хлеба… пока ты не сломаешься. Помнишь, как к нему пройти?

Нат поморщился. Кто же сможет забыть вход в подземный некрополь?

Поблагодарив кузнеца, он вышел. Городские катакомбы были настоящей гордостью жителей Сольтерры. Нат не раз слышал, как отец с презрением отзывался о племенах, которые хоронили своих усопших, погружая их в ил. По его мнению, такие похороны были недостойны человека, и в этом обычае ему виделись признаки варварства, присущие тем же Мягкоголовым.

«Как мертвецы могут довольствоваться тем, что их просто закопают в грязь? — негодовал он. — По мне, так это значит низводить человеческий прах до уровня испражнений!»

Нат вздохнул. Желудок мучительно сводило от голода. Спать под открытым небом, укрывшись среди развалин, ему тоже совсем не хотелось: это означало добровольно отправиться на корм ящерам, которые по ночам рыскали по окраинам города в надежде поживиться такими вот бездомными.

Немного сориентировавшись и вспомнив нужное направление, он покинул городские кварталы и направился по дороге к кладбищу. На самом деле это была старая шахта, открывающаяся на северном склоне и круто уходящая в глубь холма. У входа в нее извечно стояла ржавая железная вагонетка, исполняющая роль катафалка. Похоронные процессии останавливались как раз возле этого места. Когда покойного укладывали в вагонетку, кто-нибудь из ближайших родственников звонил в колокол, подвешенный у входного портика. После чего мужчины сталкивали вагонетку по рельсам, чтобы она, разогнавшись, продолжала свой путь уже самостоятельно. Благодаря крутому уклону погребальная тележка уносилась вниз очень быстро и с оглушительным грохотом, который наводил страх на женщин и детей… и, разумеется, на мужчин тоже (хотя они никогда бы в этом не признались!).

Обычай также требовал, чтобы в вагонетку укладывали подобающие подношения (вино, снедь, одежду) в качестве платы за труды мастеру похоронных дел папаше Барнабасу.

Сейчас Барнабас уже был слишком стар, чтобы возвращать вагонетку к месту отправления, вот почему ему был нужен молодой и крепкий подмастерье. Проклятая тележка представляла собой добрый центнер ржавого железа, и Нат невольно стискивал зубы при мысли, каких усилий ему будет стоить всякий раз затаскивать этот импровизированный катафалк ко входу в пещеру.

Он не удержался от содрогания, увидев через дорогу красный портик со знаменитым бронзовым колоколом.

Когда скончался его отец, Нату пришлось одолжить у соседа тачку, чтобы доставить останки Мура к порогу пещеры. Никто ему не помогал. Слишком строгий и догматичный, Мур не пользовался у горожан симпатией, и никто из тех, ради кого он нес свою службу в течение пяти лет, не пролил ни слезинки при известии о его смерти.

Юноша остановился под самым колоколом и осторожно погладил его пальцами. Затем, собравшись с духом, вошел в пещеру. Вагонетка по-прежнему стояла здесь же, на рельсах, затаившись в темноте, как вечно голодный зверь, жаждущий наполнить свое брюхо.

Через десяток метров уклон стал круче, так что идти становилось все труднее. В каменной стенной нише Нат обнаружил шахтерский фонарь, заправленный ящериным маслом, кремень и коробку с трутом. После нескольких неудачных попыток фитиль загорелся дрожащим пламенем.

Во имя всех демонов тумана! Вот уж никогда он не думал, что когда-нибудь окажется здесь, в этой преисподней отчаяния и безнадежности! Должно быть, судьба и впрямь ополчилась на него, раз ввергла его сюда!

Покачивая медным фонарем, он осторожно продолжил спуск. Окатанные камни сыпались у него из-под подошв, вызывая маленькие лавины. По крайней мере, заблудиться ему не грозит — достаточно всего лишь идти по ходу рельсов. Дневной свет окончательно померк у него за спиной, и он оказался совершенно один, продвигаясь на ощупь среди теней и отзвуков эха. Задыхаясь от страха, он ощутил потребность сообщить о своем прибытии.

— Папаша Барнабас? Я пришел просить места подмастерья… Кузнец сказал мне, что вы ищете помощника…

Внезапно на него накатил запах склепа. Нет, не зловоние разложения, а мощный запах горячего гудрона. Он закашлялся, утирая слезящиеся глаза. До него доходили слухи, что рядом с подземным кладбищем расположено озерцо жидкого битума, в которое Барнабас окунал мертвецов, чтобы забальзамировать их и тем самым уберечь от тлетворного воздействия Времени. Людей, видевших подземные склепы своими глазами, можно было перечесть по пальцам, но все говорили о них с суеверным ужасом, который отнюдь не возбуждал желания отправиться туда на экскурсию.

— Папаша Барнабас? — снова позвал Нат.

Старик внушал ему страх. Про него говорили, что он не в себе, так что кто знает: вдруг он примет нежданного посетителя за демона и бросится на него с вилами?

Последнюю сотню метров Нат с трудом удерживал равновесие. Рельсы уходили вниз так круто, что он усомнился, сумеет ли втолкнуть вверх по ним вагонетку. Стоило чуть оступиться — и от него мокрого места не останется!

Он принюхался. В воздухе витал запах газа. В конце темного коридора мерцал желтоватый свет, и Нат догадался, что Барнабас использовал для освещения горючие испарения, проникающие в пещеру через трещины в породе. Крайне опасно и неосмотрительно с его стороны!

И тут, неожиданно, он оказался прямо на кладбище. Его глазам предстала огромная пещера, заполненная множеством платформ и помостов, соединенных между собой подвесными мостиками. Неверное, мерцающее освещение обеспечивалось газовыми трубками, из которых вырывались маленькие язычки пламени. Воздух был до невозможности спертый, наполненный смолистыми запахами и почти лишенный кислорода. В одну секунду кожа Ната покрылась потом.

Он замер, остолбенев от изумления. До него только сейчас дошло, что громоздившиеся вокруг платформы представляли собой решетки, на которых покоились сотни мумифицированных тел — черных, как вырезанные из угля статуи. Полки бесчисленных стеллажей тянулись до самого свода, который они подпирали как колонны. Со стороны это походило на исполинскую общую спальню с расположенными друг над другом койками. Эти ряды полок, на которых плечом к плечу лежали мертвецы, разделяли только узкие проходы.

Перед Натом вдруг материализовался странный персонаж, вырвав его из оцепенения. Это и был Барнабас, хозяин царства мертвых.

Он был низенький и щуплый и заметно прихрамывал при ходьбе. Из одежды на нем была одна только набедренная повязка, а кожа давно потемнела от гудрона. Длинные седые волосы старика были собраны в конский хвост, который хлестал по его выпирающему позвоночнику в такт шагам. Он тяжело дышал раскрытым ртом, обнажая кривой ряд гнилых зубов, а его выпученные глаза отлично сочетались с вздутым зобом под подбородком. Однако, несмотря на внешнее безобразие, он обладал весьма развитой мускулатурой.