Изгнанник - Лариса Петровичева Страница 11

– Батюшка наш как выпьет, так страсть как подраться любит. Мы и разбегаемся кто куда. Матушка с сестрами к соседке бегут, она их в подпол прячет. А я на болота деру задаю. Я там все тропинки поразведал. Ягод когда принесу, когда какие травки. Так ты пойдешь со мной слонопотама искать или что?

– Пойду, – согласился Шани. На болоте он ни разу не был, отчего же не посмотреть? Заодно и Кереш убедится, что слонопотам ему привиделся.

Они договорились встретиться утром у ворот монастыря. Памятуя о своем обещании рассказывать отцу Гнасию о затеях и авантюрах, Шани послушно сообщил, что вместе с Керешем пойдет собирать лечебные ягоды, не упоминая, разумеется, об охоте на слонопотама. Отец Гнасий выслушал его и разрешил отправляться в поход; Шани заметил, что у настоятеля монастыря было дело поинтереснее – вызрела очередная партия настойки для отправки в столицу, партию надо было досконально проверить, и отец Гнасий пребывал в совершенно благостном расположении духа.

Охотники на слонопотама выступили в поход ранним утром, когда солнце самым краешком выглянуло из-за горизонта. Кереш-старший уже укатил с товаром в город на ярмарку, а Кереш-младший обзавелся свежим синяком под правым глазом, подарком любящего родителя за то, что слишком медленно помогал собирать товар. Однако парень не тужил и радостно улыбался. Перспектива еще раз увидеть слонопотама перекрывала все бытовые трудности. К охоте он подготовился знатно, надев накидку от гнуса и высоченные болотные сапоги. Шани скептически оценил свою экипировку и попросил Кереша вести к нужному месту в обход самых топких мест.

– Не бойся, не утонешь, – сказал Кереш и протянул ему длинный красный шнурок. – Обвяжи правое запястье, это болотную гадницу отгоняет.

Шани подчинился. Шнурок на руке Кереша был старым, вылинявшим, со множеством узелков в местах разрывов.

– Что за болотная гадница?

– Червяк такой, – с готовностью объяснил Кереш. – Толстый и черный, так и норовит впиться. А в ранку яйца откладывает, и другие червяки выводятся. Или можно лихоманку подцепить. Но ты не бойся. У нас шнурки есть. А вообще, гадница глубоко в топи живет, а нам туда не надо.

Пока ребята шли к болоту, Кереш не умолкал ни на минуту, и Шани узнал о Шаавхазском бучиле столько, что хватило бы на серьезный научный труд. Маленький, вечно лохматый, похожий на растрепанную птичку Кереш, которого никто не принимал всерьез, оказался настоящим знатоком местной природы, искренне влюбленным в этот неласковый край. У болота не было от него секретов. Впрочем, о своих походах Кереш почти никому не рассказывал. Такие путешествия потянули бы на серьезное обвинение в колдовстве. Известное дело, думал Шани, шагая по лесу вслед за своим маленьким спутником и слушая рассказ о лежке рогачихи с рогачатами, порядочным людям на болоте делать нечего, это колдуны собирают там травы для зелий.

Утро меж тем вступило в свои права, лезвия солнечных лучей разрезали сумрак, и лес ожил. Со всех сторон несся разноязыкий птичий гомон, тропинку пересек деловито фыркающий ежик, а где-то слева, за древесной стеной двигался кто-то большой и неуловимо грациозный.

– Это старый рогач, – объяснил Кереш беззаботно. – Не бойся, он добрый. Надо будет в следующий раз ему соли захватить.

Ребята сделали еще несколько шагов, и деревья расступились, открывая им болото. Когда-то давно на этом месте было древнее море, да и теперь болото было морем – темно-зеленым, манящим, бережно хранящим свои тайны. Из болота выдавались лохматые острова холмов. Кереш прикинул направление и махнул в сторону одного из них, поросшего высокими деревьями неизвестной Шани породы.

– Вон там я его видел. Давай дойдем и посмотрим. Если самого слонопотама нет, то наверняка осталась лежка и следы.

Послушно шагая след в след за Керешем по тонкой, едва заметной тропинке, Шани чувствовал, как привычная земная твердь становится неустойчивой и обманчивой. Кочки, с виду такие надежные и основательные, на проверку оказывались мягкими. Внизу, под болотом, что-то порой принималось гудеть и урчать, словно в топи таилось голодное чудовище и чуяло добычу, но не могло выбраться и лишь бормотало и жаловалось в бессильной злобе. Кереша все это не пугало и не занимало. Он спокойно шел по тропке, которая то пропадала среди холмов, то появлялась снова, ориентировался лишь по одному ему известным приметам и периодически наклонялся, чтобы подхватить алую бусинку ягоды.

– Попробуй, – посоветовал он. – Они кисленькие, вкусные. Сюда наши бабы за ягодой ходят, они и тропу протоптали. А слонопотам стоял еще дальше, туда уже не забираются. Я и сам попал случайно.

Ягода действительно оказалась вкусной, сочной и освежающей. Но вскоре ягодные места сошли на нет, и теперь ребята брели по надежной с виду земле, которая на самом деле казалась пружинящей сеткой, натянутой над влажной бездной. Тропинки уже не было, а вертлявые кочки так и норовили выскользнуть из-под ног.

Кереш прокладывал путь по голубым цветам слезника, который рос на относительно устойчивой поверхности. Именно слезник, по преданию выросший там, где прошла святая Агнес, оплакивая грехи людские, и помог им выбраться на горбатую спину холма. Кереш тотчас же сел под дерево и предложил отдохнуть и перекусить. Устроившись рядом с ним, Шани опустошил свою сумку, выложив на траву полголовы сыра, каравай хлеба, выпеченный вечером в монастырской пекарне, и несколько ломтей вяленого мяса. Предрассветный набег на трапезную оказался удачным. Как следует подзаправившись, ребята решили еще немного посидеть на гостеприимном холме – очень уж не хотелось покидать твердую землю и снова прыгать по кочкам.

– Вон, смотри, – сказал Кереш и указал в ту сторону, откуда они пришли. – Видишь раздвоенную сосну? От нее мы целых две лиги и отшагали.

Пять километров, прикинул Шани. Пять километров по болоту. На Земле в национальных парках тоже сохраняется нетронутая природа, но туристы, которые хотят посмотреть на такую красоту, ходят по специальным подвешенным дорожкам, которые не трясутся под ногами.

– Часто ты тут бываешь? – спросил Шани. Кереш пожал плечами.

– Пару раз в седмицу. Хотел бы чаще, конечно, но надо уроки учить, батюшке помогать. С другой стороны, – Кереш посмотрел в сторону и с грустью закончил: – Не хотелось бы чаще, незачем батюшке больше пить.

Шани решил не развивать тему. Вскоре они собрали вещи, и путь к несуществующему слонопотаму продолжался.

Постепенно ноги идущих утопали все глубже, но Кереш не останавливался. Если остановиться, бросил он через плечо, то засосет и не ахнет, так что мальчишки шли от одного цветка слезника к другому, радуясь, что пока затягивает по щиколотку, а не по пояс. Через полчаса пути Кереш замешкался, не сразу найдя нужный ориентир, и погрузился по колено в топь. Шани схватил его под мышки и выволок на относительно устойчивую кочку. Кереш встряхнулся и благодарно сжал руку Шани.

– Скоро, – сказал он обнадеживающе, и ребята, перемазанные черной болотной жижей, отправились дальше.

Когда холм со слонопотамом доброжелательно скользнул под ноги, то Шани некоторое время стоял и не мог отдышаться. Как они обратно пойдут? Как Кереш бродит здесь один-одинешенек, когда озверевший отец теряет человеческий облик? Вопросы толпились в голове, но Шани прекрасно понимал, что не задаст ни одного из них. Есть вещи, говорить о которых нельзя даже с лучшими друзьями, а маленький Кереш не был его лучшим другом.