Клинки свободы - Рональд Колд Страница 11

— Поспешите же, от вас зависит судьба королевства!

Две высокие фигуры ринулись в клубы дыма и исчезли, словно призраки.

Адмирал вытер со лба пот, откашлялся и пробормотал:

— А теперь можно и к королю!

В ратуше ему пришлось ждать, пока разбудят августейшую особу.

Юный монарх отличался странной особенностью: мог спать урывками, по два или три часа, преимущественно днем. Поговаривали, что его силы поддерживает некое зелье, добываемое колдунами из морских водорослей. Конечно, раз в двадцать-тридцать дней Файр падал без задних ног и мог проспать двое суток, и в таком случае его слуги тщательно следили, чтобы тирана не беспокоили. В остальное же время сын Эфрема любил бывать в курсе творящегося в государстве.

Заспанный король появился перед адмиралом, точно тень Эфрема, высохшая и лишившаяся царственной осанки.

Выглядел он, словно герой Объединения, попавший под влияние Лучей Смерти.

— Где победа, адмирал? Почему корабли Лучар все еще угрожают столице? Мы что, потеряли флот? — забросал он своего флотоводца вопросами.

— Мой король, эскадра на ваших глазах атаковала превосходящие силы противника, нанесла ему значительные потери и прорвалась в открытое море, — отчитался адмирал.

— Это еще зачем? — поразился король.

— Надвигается смерч, который доставит мятежникам немало хлопот. Он изорвет их паруса, переломает весла, поврежденные суда выбросит на рифы. Корабли Объединенного Королевства, напротив, отсидятся в спокойных и защищенных от буйства стихий гаванях Чизпека и Калинны и ударят врага с тыла.

— Интересный план, — сказал уважительно король, потирая раскрасневшиеся глаза тыльной стороной ладоней. — А что, враг так силен, что нельзя было покончить с ним одним ударом?

— Лучар умудрилась построить довольно сильную эскадру, мой король. Кроме того, на борту ее кораблей находятся войска, предназначенные для штурма столицы. Мои абордажные команды не смогли бы справиться с такой массой пехотинцев.

— И где она только набрала войска? Мне говорили, что в южные джунгли она увела пару тысяч израненных и подавленных людей, не представляющих никакой военной ценности. Неужели девчонка посулила южным дикарям отдать наши провинции на разграбление?

— Очень даже может быть, — дипломатично сказал адмирал и продолжил обелять себя в глазах тирана: — Относительная слабость моей первой атаки заключается в том, что некоторые корабли, числом пять, которые были видны с вашей смотровой башни, оказались вытащенными для ремонта на берег. Когда основные силы флота двинулись в атаку, противник высадил в гавани диверсантов, которые совершили подлый поджог. Пожар на причалах бушует до сих пор.

— Да, я уже слышал это от вашего посыльного, — зевнул король. — Я вызвал к себе коменданта и командира гвардии. Они будут назидательно наказаны за то, что не прикрыли мой доблестный флот, первым вставший на защиту столицы.

Тиран задумчиво потрогал пальцем кончик неестественно длинного подбородка, потом схватился за висящий на шее амулет.

— Буря действительно скоро грянет, так что крупного десанта ожидать не приходится. С мелкими диверсиями разберутся сухопутные силы. План твой мне нравится, действуй, и моя милость не обойдет победителя.

Адмирал четко, словно на параде, отдал честь, повернулся и вышел из кабинета короля.

Примерно в это же время первый гонец достиг роскошного особняка, где был встречен хмурым начальником охраны.

Му'аман молча протянул ему вычурные ножны и безучастно уставился в небо.

— Кто тебе это дал? — с удивлением спросил гигант, на поясе которого болталась большая абордажная сабля. Двое столь же внушительных матросов из караула подошли и с интересом прислушались к разговору.

— Адмирал, — словно выплюнул слово гонец. — Наверное, это некий условный сигнал.

— Это точно, — улыбнулся гигант, подавая помощникам незаметный знак.

Один из матросов, зайдя сзади, обхватил гонца за плечи, второй выхватил из-за пояса кинжал и ударил му'амана в живот.

Степняк оказался на удивление живучим. Получив смертельную рану, он резко откинул голову и нанес стоящему сзади матросу удар затылком точно в переносицу. Второй удар кинжала лишь скользнул по ребрам, а скороход двумя ногами далеко отшвырнул напавшего. Но в этот миг гигант опустил на голову степняка литой эфес своей чудовищной сабли. Череп лопнул, словно гнилой орех.

— Народ степей не хуже корабельных крыс, — заключил охранник адмирала, пряча за кушак ножны, послужившие причиной гибели му'амана. — Мало их придавить, нужно буквально разорвать на части. Учитесь, сонные селедки.

Ворча и потирая ушибы, матросы поволокли тело к кустам.

Второй гонец передал все сказанное адмиралом троим корсарам, которые выслушали его с каменными лицами, сидя на скамьях четырехвесельного ялика.

— И это все? — поразился старший из них, маленький сухой человек, покрытый черным загаром. На его груди висел примечательный набор амулетов: акульи зубы, медвежьи когти, нечто, подозрительно напоминающее человеческое ухо с аккуратненькой сережкой, а также небольшой медный крест.

— Слово в слово, — сказал му'аман и повернулся, намереваясь направиться к столице.

— Если ты страдаешь забывчивостью, то я не виноват, — пробормотал корсар, поигрывая своими амулетами.

— Что-что? — спросил скороход, останавливаясь.

— Дело в том, — сказал пират, резко взмахивая рукой. — Что тебе следовало бы назвать пароль. Извини уж, пусть тебя убаюкает Вечная Пустота.

Му'аман хрипел, держась за разорванное горло.

Корсар спрыгнул в воду, выбрался на берег и не торопясь подошел к умирающему.

— Интересно, за что адмирал его так, — пробормотал пират, наклоняясь и вонзая в сердце степняка длинный кинжал, больше похожий на стилет.

Затем он вытащил из развороченного горла мертвеца медный крестик с острыми краями, вытер его об белую одежду гонца и сказал, обращаясь к своим приятелям в лодке:

— Если бы христиане платили так же много, как слуги Нечистого, я бы давно служил Атвианскому Союзу.

— А что так? — хохотнул один из гребцов.

— Крест — идеальная фигура, само совершенство, — сказал корсар, прилаживая к ремешку свой смертоносный «амулет».

Тело сбросили в воду, где за него тут же взялись многочисленные крабы и мелкие рыбешки, а лодка устремилась в открытое море. На небе сгущались тучи, и корсары спешили подняться на борт пиратского парусника, патрулирующего на безопасном отдалении от флота мятежников.

Так получилось, что в королевской канцелярии ничего не узнали о том, что к столице идет эскадра корсаров, к которой присоединились корабли, охраняющие Чизпекских купцов.