Конец прекрасного принца - Кристина Юраш Страница 11

— Пашол вон! — орала Надя, пытаясь отладить обратно свою личную жизнь. Она бросилась на пол и схватила стилет. Двумя руками.

— Ложись спать! — выдохнула девушка, пытаясь отдышаться. — Спокойной ночи!

Принц смотрел на нее странным взглядом. «Что?», — мысленно спросила Надя у настоящего принца.

— Ты — моя прекрасная богиня, — послышался голос принца. Он упал перед Надей на колени, целуя ее грязное платье. — Что я могу сделать для тебя?

— Спать!!! — рявкнула Надя и принцу и лазутчику. — Спать!!!

— Я выполню твое желание, о моя принцесса! — послышался голос принца. И он отправился в кровать.

— Фух! — выдала Надя. Она сгребла подушку и одеяло с пола. Потом с размаху приземлила их на мягкую перину и стала закатываться в одеяло.

Девушка уже прикрыла глаза и погрузилась в дрему, как вдруг… Ее обняли.

— Ты самая прекрасная на свете! — послышался громкий голос принца. И звонко чмокнули в ухо.

Звук был настолько громким, что Наде показалось, на нее упал потолок!

— Что?! — вынырнула Надя из сна. Но не обернулась. Лазутчика не было. И это ее успокаивало. Принц укладывался спать.

Только-только сон подкрался и обнял уставшую Надю, как вдруг в комнате отчетливо раздался голос принца.

— Твои глаза, как два бриллианта!

Ее обняли и снова звонко чмокнули в ухо. Надя поморщилась, чувствуя, что к концу ночи правое ухо оглохнет. Принц отполз и не подавал признаков любви.

— Твои губы похожи на лепестки роз! Чмок!

Надя дернулась, как на электрическом стуле. А потом выдохнула, как сдуваемый в парке батут.

— Твоя кожа, как атлас! Чмок!

Надя сглотнула и простонала.

— Спасибо, я очень рада, но … СПИ!!! — прохрипела она, пытаясь засунуть голову под подушку. Как страус.

— Твоя красота пленяет с первого взгляда! — послышался голос, а Надя дернулась от того, что принц снял с нее подушку и звонко чмокнул.

В каждой женщине есть изюминка. Только женщина показывает изюминку, когда плачет или хнычет. Лицо Нади превратилось в изюминку. А губы задрожали.

— Я не устаю восхищаться твоей грацией! — снова послышался голос. Надин глаз дернулся. Она и так лежала на краю. Так что отползать было уже некуда.

В голове Нади промелькнула мысль про количество поцелуев и комплиментов.

— Твоя стройная фигура заставила меня потерять голову! Чмок!

Надя лежала и считала комплименты, понимая, что с принцем ничего не сделаешь!

— Твоя очаровательная ручка заставляет мое сердце биться чаще! Чмок!

Надя не выдержала и повернулась лицом к принцу. В глазах принца отражалось все, что он думает про Надю.

— Я потерял покой и сон! Чмок! — внезапно подлез принц. И снова отполз.

— Совесть ты потерял, — прошептала Надя, проклиная и принца, и ключ, и старика, который втянул ее в эту историю. Она отвернулась, чтобы не видеть, как глаза сажают ее на кол посреди площади.

— Твоя грудь — это самое прекрасное, что я видел в жизни. Чмок!

Надя сосредоточилась и попыталась уснуть.

— Твое лицо — совершенство! Чмок!

У Нади был опыт засыпания под соседский перфоратор, под шумные проводы в армию, под танцы в честь дня рождения, под кошачьи роды, под скандалы. Теперь осталось обзавестись опытом засыпания под принца.

— Твои очаровательные ушки просто божественны! Чмок!

Усталость взяла свое ближе к утру. Надя уже дремала. Периодически она подергивалась, как пациент в реанимации, после крика: «Разряд!».

— Твой ротик создан для поцелуев! Чмок!

«Мы ее теряем!», — слышался Наде в полусне призрачные глаза врачей.

— Твои щеки — просто бархат! Чмок!

Проснулась Надя внезапно. И сначала не поняла, где находится. Дневное солнце осветило комнату. И унылое лицо Нади. Она была сонной, взъерошенной, грязной и никакой. Во рту гадили кошки. В животе назревала революция бифидобактерий.

Надя сползла с кровати и бросилась в уборную. Только она уселась, поставив грязные ноги на ковер, как дверь в уборную распахнулась с торжественностью королевского приема. Послышалась нежная музыка, словно начался бал.

— Сюрприз, любимая! — послышался радостный голос принца. Служанки с корзиной лепестков рассыпали розы вокруг пойманной врасплох Нади. В открытую дверь играл оркестр, искоса заглядывая в ванную.

— Вот, прими в знак моей безграничной любви! — послышался восторженный голос принца. — Вносите!

Надя подавилась, пытаясь ногой отогнать принца и прочих «устроителей праздников». Двое слуг вошли в уборную, поклонились и открыли огромную шкатулку. В ней лежало сверкающее колье.

— Примерь! Немедленно! — потребовал принц.

При этом он с ужасом и негодованием смотрел на шкатулку и колье. «Не вздумай!», — шипел холодный взгляд. Он был сам в шоке от собственной щедрости!

— Спасибо, оставьте там, — покивала покрасневшая от смущения Надя, пытаясь ногой вытолкать всех за дверь. Включая принца.

— Примерь! — требовал и принц, и оркестр.

— Хорошо, — процедила Надя, взглядом намекая, что слегка занята. И благо юбка у нее прикрывает все, что могло бы вызвать интерес!

— Сию же минуту! — послышался голос принца. Его еще не отпускал ужас от собственной щедрости.

— Ладно, давай сюда! Так и быть! — простонала Надя, цепляя на себя огромное колье. — Все? Красиво? Доволен?

— Ты великолепна! — послышался голос принца. — Блистательна и ослепительна!

— Отлично, все, — Надя рукой показывала, что в этом процессе она очень опытная. И помощники ей не нужны.

— Шикарна и божественна! — шептал принц. Судя по взгляду, принц жарил шашлыки на костре. На том самом, где жгли Надю.

Дверь закрылась, Надя выдохнула и только решила встать, как вдруг дверь снова распахнулась. Заиграл оркестр, а служанки с лепестками роз втащили корзину.

— Вот, прими эти прекрасные серьги! Они, конечно, не такие великолепные, как твои глаза! — прошептал принц, встав на колени и взяв Надю за руку.

Слуги открыли еще одну шкатулку. В ней сверкали огромные камни, похожие на рубины.

— Примерь! — умолял принц.

— Давай сюда, — выдохнула Надя и попыталась вставить сережки в уши. Под тяжестью драгоценных камней Наде казалось, что ее уши стали, как у папуаса.

— Ты просто сказочно прекрасна! — умилился принц, покрывая поцелуями ее руку.

Через час Надя посмотрела на себя. На ее голове была тяжелая корона, в ушах огромные серьги, на руке — браслет, на шее — ожерелье.