Невеста твоего проклятия - Ная Геярова Страница 11

Вспоминать, как на меня устроили гонения в стенах приюта, не хотелось. После того как одна из моих «подруг» вдруг заболела ветрянкой, все уверенно решили, что это дело моих рук. То есть меня. Именно тогда, впервые, прозвучало злое и жгущее душу, словно клеймо: Ведьма! Проклятие!

Никого не тронуло, что ведьме от роду шесть лет и она попросту еще не способна кого-то проклясть.

Ребята привязали меня к железной кровати, и били: кто тонкими мокрыми ветками, кто руками. У кого-то хватило злобы и до пинков.

Били долго. С остервенением. Пытаясь дух выбить.

Полуживую, меня вырвала из рук озверевших детей мать-настоятельница.

Не ругала, не жалела, но жить заставила. Ночевала рядом, меняла повязки, и омывала по несколько раз в день.

Я отлежалась в лазарете и вернулась.

Вот только больше у меня не было ни друзей, ни подруг.

Я углубилась в познание себя и своей колдовской натуры.

Часами просиживала в самом дальнем углу двора сиротского дома. Вслушивалась в природу, изучала, как реагирует на мои слова та или иная птица или зверь.

А немного узнав, начала мстить. Тихо. Никому ничего не говоря.

Теперь, бывшие друзья, зачастую на ровном месте, били коленки и ходили с разбитыми носами от внезапно открывшихся дверей. Девчонки цеплялись за ветки косами, выдирая клоками волосы. На них нечаянно гадили голуби. И совершенно внезапно нападали собаки.

Мать-настоятельница за голову хваталась. Обвинить меня никто не мог, доказательств не было. Все что могла сделать монашка, это утащить меня в молитвенную комнату, там закрыть и заставить весь день стоять на коленях перед алтарем Ясноликой, моля о прощении и покаянии.

Молиться я молилась. За мир, за природу, за всех живущих и благочестивых. А вот прощения и покаяния от меня так никто и не услышал. За что? Дети сами меня обижали. Я всего лишь отвечала. Не более.

А какими взглядами они встречали меня выходящую из комнаты. Торжествующими, вот мол, поквитались с ведьмой. Ведьма проходила мимо, гордо подняв голову, а ночью снова пробовала магичить. Выуживала знания по крупинками из находящегося во мне колдовства. А утром кто-то обязательно поскальзывался на чистом полу или снова получал по лбу от двери.

Но всего этого было мало. Я чувствовала, что могу намного большее. Вот только как пользоваться своей силой не знала.

Чудо случилось, когда мне исполнилось двенадцать.

В город приехала ведьма.

Откуда я узнала?

Она сама увидела меня.

Дело было на городской ярмарке, куда я сбежала из монастыря, чтобы посмотреть приезжий театр. И мне даже удалось пробиться к первым рядам, через толпу громкоголосых ребят. Показывали сказку про девушку, что была прислужницей у богатой дамы. Потом всех пригласили на бал и в конце она оказалась невестой принца. В этом ей помогла фея-крестная. Сказка была красивая, даже не смотря на то, что костюмы явно повидали уже многое, были блеклыми и кое-где заштопанными. Даже бальный наряд не блистал. Но хуже от этого постановка не стала. На протяжении всего показа, в нескольких шагах от меня стояла красивая, темноволосая женщина. На плечах её был красивый цветной платок. А глаза огромные, черные. Губы алые. Я таких женщин никогда не видела. Она стояла пристально рассматривая меня. А едва постановка закончилась, как подошла ко мне.

— Здравствуя, маленькая ведьма, — сказала она тихо мне на ухо. — Хочешь леденец?

Леденец я хотела. Но было страшно. Женщина была незнакомая. А нам много раз мать-настоятельница говорила к чужим не подходить. Вот только от этой женщины тянуло чем-то таким… Родным что ли. Близким. Как будто мы были знакомы давно и вдруг расстались, а потом нечаянно встретились. А еще она знала, что я умею колдовать!

— Не бойся, маленькая ведьма.  — Она одарила меня ласковой улыбкой. — Я такая же, как и ты. Идем, я куплю тебе сладость. А потом мы направимся ко мне, и ты расскажешь, кто ты и откуда здесь.

Любому другому я бы отказала и бежала бы прочь только пятки сверкали.

А с ней пошла.

Домик Дарлен, так она представилась, оказался за чертой города. Немного через поле, у небольшой речушки.

Там она угостила меня сладким пирогом, ароматным чаем. После чего спросила, кто я и как здесь оказалась. И внимательно выслушала.

Правда, рассказывать мне особо было нечего. Жила с бабушкой, та умерла. Меня отправились в город в сиротский дом при монастыре. Там я и живу.

Женщина, слушала мою историю и улыбнулась. А когда я закончила, спросила:

— Но ты же знаешь, что ты ведьма?

Я не знала.

— Я умею немного колдовать.

— Ты слышишь звуки природы. Ты слышишь её куда лучше, чем все кого ты знаешь. А она слышит тебя. Ты уже пробовала воспользоваться своей силой?

Я кивнула.

— Откуда вы знаете? Вы тоже ведьма?

Дарлен встала и подмигнула мне. Провела рукой по моим волосам. В комнате пронёсся ветерок и они заплелись в тугую косу.

— Я тоже ведьма, — сказала женщина.   — У тебя никого нет и у меня никого нет, будем держаться вместе. Прими меня в крестные тетушки.

И я согласилась. Потому что чувствовала её доброту ко мне.

С того момента, в моей жизни многое изменилось. Я часто сбегала из приюта к ней в гости. Она учила меня колдовству и ведьмовству. Рассказывала о стихиях и природе, показывала, как общаться с животными. Вместе мы ходили в поисках трав в указанные сезоны. Обучала какие слова при сборе говорить. Учила как заговаривать, проклинать, порчу наводить и снимать. Отвороты с приворотами показывала. И каждый раз, помимо знаний, она покупала мне леденец или сладкую булочку. Я не видела добрее человека. Не знала ни тогда, ни потом, того, кто с такой любовью относился бы ко мне.

Ровно до того страшного дня.

Дня моего пятнадцатилетия.

Сначала я ощутила дым. Он принесся ко мне с дуновением ветра. Тревожный и злой. Трепал мои волосы, дергал и тоскливо подвывал.

Я, с тяжело бьющимся сердцем, вскочила и, не обращая внимание на монашек во дворе пытающихся узнать, что случилось, выскочила из монастыря и понеслась к дому Дарлен.

Я никогда так не бегала. Не видела людей и улицы, бежала ведомая ветром. Не обращая внимания на камни впивающиеся в тонкую подошву хорошо поношенных туфель.

И только выскочив за околицу замедлилась.

Поле молчало. Это было страшное молчание природы. Прощающееся. Держащее мгновение перед тем как навсегда расстаться.

Я поняла, что произошло едва ступила на поникшие травы. И дальше шла уже едва дыша, боясь нарушить тоску витавшую в воздухе.

Дарлен я увидела, когда приблизилась к домику.