Лабиринты тьмы - Виктория Щабельник Страница 11

Флэтрон сел бесшумно, выпустив гвардейцев и Лорака. Подойдя к Повелителю, Советник наблюдал за выражением его лица.

— Ты собираешься уничтожить диких, — в его голосе проскользнуло удовлетворение.

— Я собираюсь отыскать Ниссу, уничтожение диких станет лишь побочным результатом, — спокойно ответил Повелитель.

— Должно произойти? Но как? Почему? Где? — я пыталась держать себя в руках, но голос выдавал захлестнувший меня страх.

— Когда грани миров истончаются до предела, — тихо начала Лана, — они становятся беззащитными перед угрозой извне.

— Этой угрозе тысячи лет. Почему именно сейчас?

— У нас нет шпионов в других мирах, мы не можем туда попасть, однако, некоторые из нас обладают уникальным даром видеть то, что происходит за пределами. Мы видели тебя, то, что ты сделала для своего мира можно понять. Но, нарушив равномерное движение времени, ты разрушила границы между мирами.

— Я знаю, Ньярлатхот говорил мне об этом. Но какое это отношение имеет в звезде?

— Границы пали, — повторила Лана, — вскоре миры станут открыты друг для друга.

— О боже! Неужели такое возможно?

— Но это не самое страшное, что им грозит.

— Что еще? — устало спросила я.

— Темная звезда выбрала новую жертву. Вместо одной, она получит три.

— Три? В каком смысле — три? Что все это значит?

Теперь я запаниковала всерьез. Знать, что своими действиями ты чего-то там снесла — это одно, а знать, что приведешь в мир Тьму — это совершенно другое.

— Тэрранус, Квазар и…

— Земля, — обреченно продолжила я.

— Верно. Твой однажды спасенный мир снова станет жертвой.

— Почему именно они? Почему Звезда выбрала их? И, собственно говоря, почему «выбрала». Мы же говорил о небесном теле, без разума и воли. Это как артефакт — дающий силу и забирающий жизнь?

— Не совсем, — Лана, взяв меня за руку. Внимательно посмотрела мне в глаза, — Мы долго изучали это явление и теперь с уверенностью можем сказать — Звезда, это живая сущность, способная накапливать силу, распоряжаться ею по своему усмотрению. Это как вирус, пожирающий мир изнутри, наполняющий его собой и не оставляющий пути назад.

— Разве такое возможно? — спросила я, в душе прекрасно зная ответ.

— Возможно, это неизвестная и малоизученная нами форма жизни. И вскоре она атакует твой мир.

— Значит, все из-за меня, — прошептала я, отрешенно глядя перед собой.

— Ты же не знала, к чему это может произвести, — Лана успокаивающе похлопала меня по руке.

— Ты сказала, что это можно как-то остановить, — вдруг оживилась я, — скажи, как.

— Мы долго бились над этой проблемой, боясь ошибиться. Сначала, когда Повелитель привел тебя в этот мир, мы готовы были убить тебя, чтобы остановить звезду. Но нам это не удалось. Многие из нас погибли, так и не достигнув желаемого.

— Вы пытались меня убить? — я искренне удивилась. Что-то я не припоминаю подобного.

— Повелитель скрыл от тебя факты покушения. Но к тому времени, мы убедились, что ты не питаешь к нему симпатии.

— И вы решили действовать иначе.

— Верно. Мы решились на этот разговор в надежде, что тебе не безразлична судьба мира, который когда-то был твоим.

— Вы угадали. Не безразлична.

— Тогда ты можешь нам помочь.

— Каким образом?

— Ты должна убить эмиссара Темной Звезды.

— Для этого, я должна знать — кто он.

— Мы уверены, что это Тирэн, Повелитель Даринии.

Я усмехнулась, чувствуя себя истеричкой. Каково? Нет, я конечно убила бы его со временем, придушила голыми руками, но ради собственного удовольствия. Но раз идет о судьбах мира, то теперь благородный мотив прибавит сил моей кровожадности.

— Вот только вы забыли одну маленькую деталь, — приступила я к оговариванию плана, — на моей руке браслет, полностью контролирующий мои Силы. Но и это не все. Даже будучи под завязку, наполненная тьмой, мне никогда не удастся победить того, кто обладает такой силой.

— Верно. Но у тебя будет несколько преимуществ.

— Это каких же?

— Вскоре ты все узнаешь. Но сначала нам необходимо избавить тебя от браслета.

— Не думаю, что это разумно.

— Почему?

— Увидев меня без него, Тирэн поймет, что что-то не так и будет осторожен. И всегда найдет возможность одеть мне новый.

— С этим мы что-нибудь придумаем, — улыбнулась Лана, — а сейчас, я кое с кем тебя познакомлю.

С этими словами, Лана нажала на кнопку вызова и замерла в ожидании. Через несколько минут я имела удовольствие лицезреть высокую закутанную в черное фигуру, к слову, очень знакомую.

— Здравствуй, Повелительница, — насмешливый голос заглушал капюшон, но в то же мгновение он был отброшен и я увидела лицо еще молодого человека, бледного, как все жители Нижнего мира, с коротким ежиком черных волос, тронутых сединой.

— Виделись, — бросила я, внимательно оглядывая мужчину, невольно вспоминая, что благодаря ему мне пришлось осуществить свою давнюю детскую мечту — полетать. Да и нес он меня как-то не очень.

— Не держи на нас зла, — его широкая улыбка просто-таки лучилась радостью.

— Да никогда в жизни.

— Это Морвен — он отвечает за безопасность Нижнего мира. А еще — он мой сын, — с нескрываемой гордостью продолжала Лана.

— Очень приятно, — брякнула я, не особо понимая глубинного смысла всей процедуры знакомства.

— Он отведет тебя к нашим целителям. Они снимут браслет и постараются очистить твой организм от воздействия Звезды.

— Стоп. С этого момента поподробнее. Что значит — очистить?

— Сейчас ты зависишь от ее света. Он дает тебе силу жить. Лишившись этого на какое-то время, ты ослабеешь и, возможно, погибнешь, — терпеливо пояснила Лана.

— Возможно. Но позвольте вопрос — вы можете вернуть меня домой?

— Нет. Нам это недоступно.

— А Тирэн может, — про себя подумала я. Правда, не горит желанием. Да еще, как говорят, собирается уничтожить мой мир. Давно ли собирается? И почему не мог этого сделать раньше? Да и о чем они думают? Как я смогу убить Тирэна, лишившись силы Тьмы? Довести до нервного срыва и добить аргументами?

— В таком случае я рискну и останусь с тем, что имею сейчас.

— Ты нам не доверяешь? — спросил Морвен.

— Да что вы! Как самой себе, — возразила я, — хотелось бы только уточнить — какое вам дело до чужих миров?

— Это трудно объяснить, — вмешалась лана, — но мы не можем допустить, чтобы кто-то другой пережил то же, что и мы.