Королева в изгнании - Синда Уильямс Чайма Страница 11

Но, конечно же, заводилой Амон был далеко не всегда. Принцесса тоже нередко проявляла инициативу. Естественно, люди с почтением относились к династии, а значит, Раисе могло сойти с рук что угодно. И дети этим пользовались.

«Само собой, нам дозволено ездить верхом одним! – убеждала принцесса конюха с непоколебимой уверенностью. – Оседлайте Демона и Молнию. Да-да, вы не ослышались. Именно этих двоих. Королева? Конечно же, она разрешила! Неужто вы хотите потревожить ее, чтобы уточнить?»

«Конечно же, Амон приглашен на бал и может делать в буфетной что захочет, и ему разрешено брать что угодно из королевской оружейной, а также он имеет право ездить на любой лошади, какую пожелает».

Можно считать огромным везением, что Амон и Раиса дожили до своих дней Именования. Зато их детство было поистине веселым.

Все закончилось, когда Бирну-младшему исполнилось тринадцать. В этом возрасте будущих воинов отправляли во Вьен – военную Академию Оденского брода. А принцессу отдали на воспитание в поселение Демонаи, Старейшиной которого являлся ее отец. Друзья не виделись больше трех лет.

Когда Амон вернулся в Феллсмарч, ему уже было семнадцать. Высокий, стройный и красивый – интригующее сочетание бывалого солдата и близкого друга в одном человеке. Теперь Раиса хотела, чтобы Амон обучил ее совсем другим вещам… ну или научился им вместе с принцессой. Но капрал тех же желаний не проявлял. Несколько коротких поцелуев лишь раззадорили ее. Раньше Раисе казалось, что юноше тоже нравилось целоваться, но теперь…

Пожениться молодые люди никак не могли. Королева Марианна явно дала понять, что не одобряет любовные интрижки дочери с офицером своей гвардии. Может, именно поэтому Раису так сильно влекло к Амону? Или же потому, что царственная особа привыкла добиваться своего? Возможно, и так.

Принцесса подалась в бега, поскольку ее хотели выдать замуж за чародея. Этот брак запрещало Соглашение – мирный договор, положивший конец распрям между заклинателями и горцами. Иногда наследной принцессе Фелла казалось, будто она – самый несвободный человек во всем королевстве.

Как бы там ни было, но рядом с Амоном Бирном сердце Раисы билось чаще. Она подмечала малейшие детали: как двигался капрал, как держался в седле. Если он размышлял над сложной задачей, то склонял голову набок и закусывал нижнюю губу. Вечерами юноша любил потирать подбородок, который за день успевал обрасти щетиной.

Всякий раз, когда великолепные серые глаза капрала задерживались на Раисе, пульс ее учащался, и по всему телу разливалось тепло… если они не ссорились, разумеется. А в последнее время это происходило часто. Иногда девушке казалось, что солдат нарочно ее провоцирует.

Амон избегал Раису. У нее не было в этом никаких сомнений. Капрал практически каждый день отлучался из лагеря на несколько часов. Принцесса понятия не имела, куда друг уходил, но была уверена, что причиной тому являлась именно она. Раиса устала сидеть без дела и стучать зубами от холода.

В замке девушке редко удавалось остаться наедине с мыслями. Здесь же она размышляла постоянно, стремясь докопаться до сути вещей.

«Может быть, Амон видит во мне друга и не хочет смешивать дружбу с чем-то большим, дабы не разрушить наши отношения?» – предполагала принцесса.

«Друг. Ну да, конечно! Друг, который не желает со мной и словом обмолвиться!» – тут же сама себе отвечала она.

«А что, если он заинтересован, но не верит, что такое возможно? Не решается сделать шаг, поскольку боится оказаться отвергнутым и униженным?»

«Или все дело в этой проклятой чести Бирнов? Амона влечет ко мне, но он осознает, что у нас нет будущего. Потому и не желает все усложнять».

«Да Амон просто не знает, как выразить чувства словами. Красноречие – не его конек. Так было всегда».

Для принцессы откровенные разговоры имели огромную значимость. Раиса была полной противоположностью поверхностной Мисси Хаккам, которая теряла голову при виде любого одетого в форму офицера и мечтала выйти замуж за щеголеватого вельможу с гигантскими дворцами и всего одной извилиной.

«Я пойду и разыщу Амона! Нам просто необходимо во всем разобраться. Без слез и излишнего пафоса. Просто расставить все точки над «i». Но как выскользнуть из лагеря незамеченной?»

– Пожалуй, я все же немного передохну в палатке, – обратилась Раиса к Хейли.

Та одобрительно хмыкнула и подкинула в костер новое полено.

Раиса отставила пустую кружку и забралась в свое временное жилище. Внутри было всего лишь чуть теплее, чем снаружи. Принцесса нашла портупею и закрепила ее, а затем прокралась к задней стенке палатки, просунула меч под полотнище, улеглась на спину и выбралась наружу сама – снова под дождь.

Поднявшись на ноги, девушка вернула меч в ножны и побрела к выходу из каньона, прячась за выстроенными в ряд шатрами. Она затаилась за крайним из них и дождалась, когда Хейли примется складывать поленья, а затем шмыгнула в чащу и выбралась из каньона.

Мастерству выслеживания Раису обучили воины Демонаи. Она всматривалась под ноги и наконец обнаружила след сапога, замаскированный ворохом листвы. И еще один – в подмерзшей лужице. От ежедневных прогулок Амона тропа превратилась в жижу из грязи.

Принцесса прошла примерно километр, смахивая с лица дождевые капли, а с ресниц – крошечные льдинки. Вначале дорожка тянулась вдоль полузамерзшего ручейка, а затем резко свернула на запад и повела Раису вглубь осинового леса. В конце концов она очутилась на суходольном лугу и затаилась среди деревьев, чтобы оглядеться.

Амон стоял посреди луга в одних бриджах и нательной рубахе. Форма и портупея были аккуратно сложены у края поля.

Юноша обеими руками удерживал длинный посох и непрестанно двигался – вращался вокруг своей оси, наклонялся в разные стороны и всячески выгибался. Деревянный шест, чьи очертания удавалось различить с трудом, со свистом рассекал воздух, пока Амон раскручивал орудие над головой, выбрасывал его перед собой, устремлял ввысь и проводил над самой поверхностью земли. Это напоминало сложный танец. Капрал уже явно тренировался какое-то время: на лице выступили капли пота, а челка свисала мокрыми прядями. Над разгоряченной кожей вздымался пар.

Раиса любовалась игрой мускулов на груди и жилистых руках юноши. И все добрые намерения вылетели из головы девушки в мгновение ока. Невероятно красивый Амон держался абсолютно, даже обескураживающе уверенно. Казалось, что он вздумал упражняться до тех пор, пока не повалится на землю от измождения. Не то чтобы юноша тешил самолюбие – это более походило на самобичевание. Раиса слышала громкое утомленное дыхание капрала.

«Милая Ханалея! И как он только не закоченел без плаща?» – ужаснулась принцесса. Воздух казался и впрямь ледяным. Она уже продрогла до костей – ходьба согревала, но теперь холод все глубже проникал в тело.

Раиса застыла на месте, не только в переносном смысле, от изумления, но и в буквальном – от морозного воздуха. Решимость ее с каждым мгновением все больше ослабевала. Вдруг принцесса осознала, что подглядывать за другом – не слишком-то благородно. Все же Амон полагал, что находится здесь один. И девушка решила, что найдет другое, более подходящее время, чтобы выговориться. Она вернется в лагерь, скользнет обратно в палатку и дождется капрала Бирна там.