Знамение пути - Мария Семенова Страница 10

Всем известно, что на равнинах Шо-Ситайна обитает гораздобольше скота, чем людей.

Несведущие иноземцы даже посмеиваются над меднокожимистранниками равнин, называя их то собирателями овечьего навоза, то пожирателямивонючего сыра, то нюхателями пыли и ветра из-под конских хвостов. Шо-ситайнцыне обижаются. Что взять с чужестранцев! Да и следует ли обижаться на очевиднуюглупость? Она лишь создаёт скверную славу тому, кто изрекает её. Придумали быещё посмеяться над почтенным мономатанским купцом – за то, что он больно многозолота скопил в сундуках!

Равнинный Шо-Ситайн – большая страна. Её племена говорят нанескольких языках, не вполне одинаковых, но близких, как единокровные братья.Большинство слов общие для всех. Одно из таких общих слов обозначает богатство.И оно же во всех шо-ситайнских наречиях обозначает скот. Хозяйственного,зажиточного человека так и называют: «сильный скота». И другого слова длянаименования достатка нет в Шо-Ситайне. Не понадобилось за века, что живутздесь кочевые кланы, а степную траву топчут их благодатные табуны и стада.Иного богатства шо-ситайнцам не надобно.

Самые рассудительные из чужестранцев, справедливо признаваяскот как богатство, всё же числят его не самым истинным и высоким символомизобилия. Не таким всеобъемлющим и совершенным, как золото. Имея золото,говорят они, ты сумеешь купить себе всё остальное. И корову, и коз, и овец. Иконя, чтобы объезжать пастбища, и собаку, чтобы всё сторожила.

Ну да, хмыкнет в ответ шо-ситайнец. Золото. Хорошая штука,конечно. Много славных и полезных вещей можно приобрести на торгу в городе,когда звенит в кошеле золото, вырученное за проданный скот. Но всему своёместо! Ты встань-ка посреди пустошей Серой Коры, где во все стороны на множествопоприщ – лишь белёсые глиняные чешуи, высушенные солнцем, словно в печи. Дажеперекати-поле, занесённое в те края ветром, взывает к Отцу Небу и просит новоговетра – убраться поскорей из погибельного места. Ну и что ты будешь делать тамсо своими золотыми монетами? Унесут они от погибели тебя, обессилевшего? Укажутдорогу к воде? Оборонят, наконец, от степных волков и гиен?.. И котороебогатство тогда покажется тебе истинным, а которое – ложным?

Так подумает про себя шо-ситайнец, но вслух спорить нестанет. Нехорошо это – спорить, ибо в споре сшибаются, как два безмозглыхбарана, самомнение и упрямство, и что бы ни победило – всё плохо. Не станеткочевник и похваляться числом своих стад, ибо так поступают только глупцы.Глупцам невдомёк: и золото в сундуках, и отара на пастбище – мимолётны, словнокружевной иней, которым заморозок одевает траву перед рассветом. Набежит туча,омрачит благой лик Неба… и золотом поживятся разбойники, а стадо выкосит мор,или вырежут вечно голодные волки… или угонят в ночи лихие молодцы извраждебного клана.

Поэтому, случись хвастаться, разумный шо-ситайнец не станетбахвалиться овцами и коровами, знающими его голос. Меднолицый житель степи соскупой гордостью упомянет о тех, чья доблесть не даёт его достоянию улететь поветру, уподобившись путаным шарам перекати-поля. О тех, чьё присутствие рядом сним возвещает всему поднебесному миру: вот свободный человек, мужчина и воин. Отех, чьи предки с его предками сто поколений грелись возле одного огня, пилиодну воду и ели один хлеб…

Он неторопливо расскажет вам о друге-коне и верной собаке.

Все знают: пригнав в Тин-Вилену скот и выгодно сбыв его наторгу, шо-ситайнец сначала потратится на дорогую уздечку для славного жеребца.Потом велит мастеру кожевнику наклепать золотые бляшки на ошейник могучегокобеля: по числу убитых волков.

А подарки любимой жене и украшения дочкам-невестам онотправится покупать уже в-третьих.