Око Золтара - Джаспер Ффорде Страница 10

Я ответила:

– Ты даже приблизительно не представляешь, как оно – быть простолюдинкой.

– Как думаешь, эта гадкая служанка обрюхатит мое тело? – спросила она, когда мы спускались по лестнице. – Я слыхала, вы, сироты, все ужасно аморальные и рожаете детей от нечего делать, а потом их продаете, чтобы купить себе велосипед, украшения или там, лук, не знаю.

– Это предел наших сиротских мечтаний, – улыбнулась я в ответ.

Тайгер все еще играл с Кваркозверем в шахматы, когда мы вернулись.

– Это еще кто? – спросил он, когда мы подошли.

– А ты угадай.

– На вид служанка. Вероятно, сирота, приобретенная в кабальное служение во дворец для ручной уборки или еще чего погрязнее. Вот, держи, – сказал Тайгер принцессе, роясь в карманах. – У меня где-то завалялось немного нуги на черный день, а у тебя такой видок, что заряд энергии явно не помешает.

Он протянул ей слегка запачкавшийся в кармане кусочек нуги. Принцесса проигнорировала и угощение, и Тайгера.

– Пахнет собачьими какашками, карболкой и плесенью, – констатировала она, с отвращением принюхиваясь к форменному рукаву. – А еще я чувствую козявку в левой ноздре. Ты, мальчик, убери ее.

– Ни фига себе! – воскликнул Тайлер. – Это же принцесса.

– Как ты догадался? – поинтересовалась принцесса.

– Да пальцем в небо ткнул.

– Попридержи язык!

– Сама попридержи, – не остался в долгу Тайгер и показал ей язык.

– Я уже презираю этого рыжего олуха, – заявила принцесса. – Придется завести список и записывать туда всех, кто будет действовать мне на нервы. А потом, когда я вернусь в свое тело, все вы понесете должное наказание. – Она порылась в карманах и выудила клочок бумаги и огрызок карандаша. – Ну, олух, как твое имя?

– Тайгер… Спартак.

– С… пар… так, – проговорила принцесса, старательно записывая за ним.

Меня посетила неприятная мысль.

– Но если, не дай бог, выйдет наружу, что ты – принцесса, – сказала я, – глазом моргнуть не успеешь, как придется отбиваться от бандитов, головорезов и иностранных шпионов. Так что придется тебе носить имя вашей служанки. Как ее, кстати, зовут?

Принцессе нечего было возразить на мое логическое заключение.

– Ее никак не зовут. Мы называли ее пуделихой, если вообще называли.

Я предложила ей посмотреть сиротское удостоверение в нагрудном кармане.

– Ой, вы только гляньте, – удивилась принцесса, прочитав карточку. – Ее и впрямь как-то зовут, только совершенно ужасно: Лора Скребб, сотрудница третьего ранга по уборке за собаками, семнадцать лет. Лора Скребб? Меня не могут так звать!

– Могут и будут, – сказала я. – А это – Кваркозверь.

– Какой уродец. Да и все вы тут, впрочем. И почему на руле висит отрубленная рука?

– Это «Рука Помощи™», – объяснил Тайгер. – Считай, что это волшебный гидроусилитесь.

– Волшебный? Гадость какая. Я так безумно рада, что не унаследовала от матери никаких сил.

Мы вырулили с дворцовой парковки и поехали обратно в город. Приступ праведного негодования принцессы прошел, и, прекратив обвинять нас в плебействе, она уставилась в окно.

– Вообще-то мне запрещено покидать стены замка, – объяснила она. – Что это?

– Рекламный щит с рекламой зубной пасты.

– Разве паста не сама появляется на зубной щетке по утрам и вечерам.

– Нет, не сама.

– Правда? Как тогда она попадает из тюбика на щетку?

Я не успела ей ответить, потому что путь нам преградила машина. Я нажала на тормоза. Эту машину я узнаю с первого взгляда: шестиколесный «Роллс-Ройс», тот самый «Фантом Двенадцатый», такого черного цвета, что в него, казалось, можно провалиться. Я знала только одного человека, кто разъезжал на ультра-эксклюзивном «Фантоме», и у меня не было никаких сомнений, что пересеклись мы сейчас не случайно.

Из машины вышел безупречно одетый в темный костюм и белые перчатки слуга, подошел к нам и постучал в окно.

– Мисс Стрэндж? Мой наниматель хотел бы обсудить с вами вопрос обоюдной важности.

Мы стояли посреди кольцевой дороги.

– Что, прямо здесь?

– Нет, мисс Стрэндж. В международном аэропорту Мэдли. Прошу, следуйте за нами.

«Роллс-Ройс» снялся с места, и мы сели ему на хвост. В его салоне наверняка сидела мисс Д’Ардженто – она тоже агент, как я. Но не какой-нибудь рядовой агент, нет – она представляет не кинозвезд, не музыкантов, не писателей и не магов. Она не представляет даже непутевых королей, которые лишились королевства и нуждаются в хорошем пиаре. Нет, мисс Д’Ардженто была агентом самого сильного колдуна, который когда-либо жил, умирал, а в его случае выбирал третий вариант – Могучего Шандара.