Умри или исчезни! - Андрей Дашков Страница 10

Максим Голиков вошел в офис частного издательства «Фиона», через два дня после прискорбного случая в метро. Теперь он стал гораздо осторожнее, и его было трудно застать врасплох. Он ожидал нападения отовсюду; даже неодушевленные предметы приобрели новое, зловещее значение. Союзник, спасший его на платформе, больше не появлялся, и Макс счел его галлюцинацией, неизвестным и пугающим порождением собственного сознания. Тем не менее, в газетах и по местному телевидению прошли сообщения о женщине, погибшей под колесами поезда, и мужчине, бежавшем с места трагедии. Личность женщины не была установлена…

Голикову пришлось без помощи парикмахера обрезать свои длинные волосы и перестать бриться. Теперь он выглядел более молодым и привлекал к себе меньше внимания, что вполне соответствовало его желаниям…

Он прошел по коридору и открыл дверь со стеклом, подернутым застывшими мутными волнами. Секретарша за столом просматривала какие-то бумаги, и Макс сразу же сделал стойку. Густая грива черных волос, длиннющие ресницы, капризно изогнутые губы, гладкая кожа, впечатляющая грудь, и при этом – никаких следов обручального кольца. Жаль, он не видел ее ног… На доверительную беседу с этой дамочкой рассчитывать не приходилось. В радиусе двух метров от нее все было затянуто искусственным льдом. «Смазливая, избалованная кукла с микроскопическими мозгами. То, что нужно. Идеальное прикрытие».

– Здравствуйте, – начал он проникновенно, но не удостоился даже мимолетного взгляда.

– Шефа нет, – небрежно бросила красотка, не Отрываясь от бумаг.

Голиков резко сменил тактику.

– В котором часу вы заканчиваете? – спросил он, усаживаясь на ближайший к объекту стул.

К его удивлению, она не отшила его и не вступила в презрительную перестрелку банальностями, а подняла глаза и посмотрела на него в упор. Он чуть не вздрогнул от неожиданности. В се взгляде было необъяснимое отчаяние.

– У вас какое-нибудь дело?

– Да. Мне нужен адрес или телефон одного из ваших авторов.

– Зачем?

Он почувствовал, что в ее вопросах содержится далеко не праздный интерес.

– Скажем так, меня очень заинтересовала его книга…

– Фамилия?

– Строков.

Теперь она смотрела на него еще пристальнее. Как на приговоренного к чему-то нехорошему. Тем не менее, между ними протянулась едва ощутимая ниточка взаимопонимания. Макс увидел трещину во льду и молился об одном – чтобы в этот момент им никто не помешал.

Не отрывая взгляда от его лица, девушка запустила руку в ящик и бросила на стол газету, сложенную вчетверо. Это были «Харьковские губернские ведомости» двухнедельной давности. Макс быстро просмотрел страницу и наткнулся на заметку под названием «Маньяк-самоубйца?». Дальше он читал по диагонали.

Найден мертвый мужчина… Множество ранений, нанесенных ножом для разделки мяса… Снятая кожа на руках и животе… Отрезанные гениталии… Дверь в квартиру была заперта изнутри… Нетронутые шестьсот долларов США… Только что изданная книга со следами крови и спермы погибшего… Расплывчатые комментарии судмедэксперта…

Макс ощутил тошнотворную слабость уже где-то за чертой страха. Он подозрительно уставился на сидевшую перед ним красотку. Вполне возможно, что ему готовили ловушку более изощренную, чем примитивное покушение в метро. Однако ничто не говорило об этом, кроме… мольбы о помощи, застывшей в глазах внешне вполне благополучной девицы.

– Что вы об этом думаете? – он постучал по газете костяшками пальцев.

Она дернула плечом, пресекая его расспросы. Похоже, она была заинтересована в прояснении этой истории не меньше, чем он, и только поджидала идиота, которого можно будет использовать в своих целях. Что ж. Макс готов был рискнуть и сыграть с ней в эту игру. Тем более, что не только лицо, но и фигура его новой знакомой были выше всяких похвал.

– Сюда приходила его сестра, – вдруг сказала девушка. – По-моему, она требовала часть гонорара.

– Они жили вместе?

– Нет. У меня записан ее адрес… Я заканчиваю в пять.

Макс еще раз внимательно посмотрел на нее. Куколка оказалась далеко не проста. Он констатировал взаимную зависимость и ощутил легкое возбуждение – как всегда в начале нового романа.

– Значит, в пять я буду ждать тебя у выхода. Кстати, как нас зовут?

– Ирина.

– Я – Максим. Или просто Макс, – он встал и обернулся возле двери. – Я уже скучаю.

Девушка смотрела сквозь него. В ее взгляде по-прежнему было отчаяние, хотя и не безнадежное.

– Пока, милый, – сказала она с ледяной улыбкой и непередаваемой иронией.

* * *

В половине шестого вечера они вышли из метро на станции «Пролетарская» и отправились разыскивать дом Строковой. Снова вернулись холода. На Ирине была роскошная шуба, на фоне которой прекрасно смотрелись распущенные волосы, и Макс решил; что шуба была честно заработана в постели. Однако сейчас важнее было то, что на мужчину, идущего рядом с такой женщиной, обращали мало внимания. А может быть, как раз наоборот.

Выбросив из головы прикладную психологию, он сосредоточился на своей неразрешимой проблеме. Он был любопытной дичью и хотел знать, кто же все-таки открыл на него охоту. Макс не видел смысла отсиживаться дома или избегать новых, пусть даже подозрительных знакомств. Он ничего не знал о времени, которым располагал охотник, но предчувствовал, что это время достаточно велико, чтобы достать его где угодно.

Они забрели на темную малолюдную улицу. Оказалось, что Строкова жила в старом пятиэтажном доме с низкими потолками и маленькими балконами – наследии программы поспешного тотального строительства жилья. Квартира под мистическим номером двадцать три находилась на первом этаже. Грязная крашеная дверь выглядела не слишком презентабельно. Из-за двери доносилась музыка. «Пьяный мастер наколет на белом плече…» – пела Наташа Ветлицкая, и Макс скептически поморщился.

– По-моему, мы пришли не вовремя, – сказал он, а про себя подумал: «Интересно, зачем ты Притащила меня сюда?».

– Говорить буду я, – сказала Ирина, нажимая на кнопку звонка. – Меня она помнит.

Это прозвучало решительно, но Макс видел, что красотка сильно нервничает.

Дверь открыла веселая шатающаяся личность в просторной длинной футболке, маскирующей признаки пола. На футболке имелся портрет Курта Кобейна [5].

– О! – произнесла личность, вываливаясь из коридора прямо Максу на грудь. Вблизи тот разглядел, что имеет дело с женоподобным юнцом.