Инкуб - Василий Горъ Страница 10

«Долой ребенка из Конгресса!», «Куда ОНА нас приведет?», «Наше будущее – разменная монета?» – большинство авторов пытались доказать, что мнение совершеннолетней дочери Великого отца, никогда не будет таким же взвешенным и, главное, правильным, как могло бы быть у него. Естественно, умалчивался тот факт, что она получила великолепное образование и выиграла конкурс на вакантное место Представителя у полутора с лишним тысяч соперников…

…Последние пару недель со страниц виртуальных журналов не сходили статьи о том, что находящаяся в шоке после трагической гибели отца девушка не сможет приступить к выполнению своих обязанностей ни через месяц, когда начнется очередная сессия, ни через год – согласно высказываниям невесть где выкопанных психологов, «состояние психического здоровья наследницы империи Беолли вызывает серьезные опасения»…

В принципе в чем-то они были правы – судя по моим ощущениям, Элли находилась не в том состоянии, чтобы хотеть заниматься общественной деятельностью. Сконцентрированная на своих переживаниях, она отгородилась от всего окружающего мира непроницаемой броней и не только не смотрела головизор, но и не выходила в Сеть. На почтовом сервере ее дома скопились несколько сотен писем от друзей ее отца, ее однокашников и знакомых, но ни одно из них не носило пометку «Прочитано». Кроме того, за последние полтора месяца в дом прилетали всего два человека – ближайшая подруга Элли – Мари и правая рука Марка – Сейн Ломарро. Четыре визита первой и два – второго. И все. Ну и сама Элли летала в столицу раз пять. Причем по делам, не терпящим отлагательства. Я даже удивился, поняв, на какую жертву она пошла, чтобы выбраться из особняка и прикупить себе меня – этот поступок никак не вписывался в ее характер, который я себе нарисовал из имеющейся у меня информации. Просмотрев записи их семейного архива, хранящиеся в незакрытых паролем разделах банка памяти, я удивился еще больше – ожидать такого поступка от излишне скромной, даже слегка зашоренной девушки было даже смешно. Еще полчаса работы, и меня осенило – почти все безумные поступки, которые совершала моя хозяйка за последние пять лет, начинались после ее общения с этой самой Мари. Впрочем, особыми безумствами там и не пахло: в семнадцать Эль первый раз в жизни выпила коньяка и слегка съехала с катушек – прилетела домой «аж» в половине второго ночи. Что, учитывая наличие у нее личной охраны, следующей за ней по пятам, даже вызвало у меня легкую улыбку. В девятнадцать Мари подбила ее сбежать от охраны и прокатиться со знакомыми ребятам на пикник с ночевкой. Эль была отловлена через четыре часа, но ощущения получила незабываемые – «бездна» времени без контроля со стороны телохранителей и отца! Как раз хватило, чтобы поесть еды в задрипанном ресторане быстрого питания на окраине Роквилля, городка в трехстах километрах от столицы, встретиться с разбитными ребятами из какого-то колледжа и добраться до морского побережья где-то на юге континента. Потом туда прилетел флаер с весьма недружелюбно настроенными к «похитителям» охранниками, и веселуха закончилась двадцатиминутным объяснением с отцом. После этого разговора безумно любящая отца девочка перестала вестись на предложения подруги и превратилась в примерную дочь. И вот сейчас купила… меня…

Информации было много. Архив Беолли хранил в себе все сколько-нибудь значимые события в их жизни, записи камер слежения за весь период с момента окончания строительства дома и по сегодняшний день. Просматривая отдельные файлы, я старательно копировал себе в память все, что касалось ее привычек. Через два часа, когда мы подлетали к дому, я знал, например, что она безумно любила читать старые бумажные книги, лежа в кровати, и при этом жевать горький шоколад. Что терпеть не могла современную музыку и особенно группу «Клаудс». Что с детства мечтала об игрушечном медведе со встроенным имитатором рычания, чтобы засыпать, положив его рядом с собой… Мелочей было много, но из них складывался характер человека, жить без которого я не мог. Не позволяла программа. Хотя, откровенно говоря, этот человек мне нравился. Даже очень…