Ученик магов - Джеймс Д. Макдоналд Страница 10

Мастер Тарн отвернулся от учеников и сцепился с коллегой-волшебником.

— А я утверждаю, что иллюзии — это ожившие мечты.

— Ничего подобного, — спорил второй мастер. — Создания, лишенные разума, тем не менее откликаются на умело созданную иллюзию.

— Покажите мне создание, лишенное разума, — потребовал мастер Тарн. — Даже собаки видят сны.

Первоначальная тема разговора была давно забыта, дискуссия уходила все дальше в заоблачные высоты. В спор втянулись мастера за другими столами, каждый предлагал все новые доводы в пользу того или иного мнения. В конце концов иллюзия распалась, на столе снова появилась тарелка с овощами.

— И часто такое случается? — спросил Рэндал своего побежденного соседа, вернувшегося к тарелке с чечевицей, с которой и начался спор.

Ученик покачал головой.

— Каждую неделю, а то и чаще. Никто не знает, как действуют иллюзии, и никто не может доказать свою точку зрения, поэтому страсти накаляются до предела.

На другом конце стола, тихо смеясь, сидел болезненно бледный худощавый мальчишка примерно одних лет с Рэндалом. Новичок удивленно посмотрел на него. Привычная ученическая накидка на этом мальчике была сшита из тонкого черного шелка, одежда под ней тоже казалась богатой.

— Что тут смешного? — осведомился Рэндал.

Мальчик покачал головой.

— Вы, ребята, относитесь ко всему этому слишком серьезно.

Рэндалу не понравился его тон: «Вы, ребята». У него запылали уши.

— Что ты хочешь сказать? — спросил он как можно тише.

Мальчишка окинул Рэндала снисходительным взглядом и улыбнулся.

— Вы прислушиваетесь к Тарну и Иссену, будто вам не все равно, как работают заклинания.

— Конечно, не все равно! — Рэндал хмуро оторвался от тарелки с чечевицей и попытался облечь в слова только что пришедшую, незнакомую мысль. — Если ты творишь иллюзию и она воздействует на чей-то разум… разве это не то же самое, что сказать ложь?

Его собеседник покачал головой.

— Невероятно… Ты не пробыл здесь и дня, а уже успел стать занудой, как все остальные.

Рэндал не знал, что ответить. Он молча доел чечевицу и хлеб. Трапезная все еще гудела от споров между мастерами и старшекурсниками.

После ужина он отправился в комнату, отведенную ему Боурином. Зайдя внутрь, Рэндал без всякого удовольствия обнаружил, что в единственном кресле восседает тот самый неприятный мальчишка, с которым он только что спорил в трапезной. Мальчишка, не снимая сапог, закинул ноги на подоконник.

— Что ты тут делаешь? — осведомился Рэндал.

— Могу спросить тебя о том же самом, — сказал мальчишка, не вставая. — Я здесь живу. Гаймар, к твоим услугам.

— Я тоже здесь живу, — сообщил Рэндал. — Меня Боурин поселил с тобой.

Гаймар не обрадовался.

— Поселил, вот как? — раздраженно проворчал он. — А я-то думаю, что за куча барахла валяется в моей комнате.

— В нашей комнате, — поправил его Рэндал. Ему казалось, что один шерстяной плащ и посох, который он вырезал для себя по дороге, вряд ли можно назвать «кучей барахла», но в свой первый школьный день ему не хотелось затевать ссору.

Мальчишка пожал плечами.

— Называй как хочешь. Надеюсь, ты не из тех зубрил, что работают целыми днями и учатся ночи напролет. В любом случае не мешай мне спать своими разговорами.

— Не стану, — коротко пообещал Рэндал.

Он поймал себя на том, что далее после столь краткого знакомства мальчишка ему очень не нравится. Неприязнь эта не стала меньше по прошествии многих дней и недель. Гаймар прогуливал урок за уроком и отвечал презрением мастерам, учившим его, но запоминал каждое новое заклинание с какой-то небрежной легкостью. Глядя, как трудно даются Рэндалу чтение и письмо, Гаймар не проявлял ни капли сочувствия. Бывший оруженосец все еще сражался с языком Брисландии — а приходилось изучать еще и Древнее Наречие. От таких усилий мальчик изо дня в день ложился спать с покрасневшими глазами и головной болью.

В отчаянии Рэндал попытался записывать новые слова на листок и читать их вслух. Но Гаймар, с легкостью читавший про себя на обоих языках, заявил, что новичок ему мешает, и выгнал того из общей комнаты.

Зажав в руке листок со словами, Рэндал мрачно поплелся куда глаза глядят. Он в нерешительности постоял на галерее, раздумывая, куда идти, затем повернул в библиотеку. На полпути вверх по широкой деревянной лестнице с причудливыми резными перилами он повстречал своего друга Ника.

— Ты, никак, в библиотеку собрался? — спросил старшекурсник. — Напрасно. Она закрыта. Сегодня Регенты экзаменуют одного вольного подмастерья, поэтому нам, простым смертным, придется искать для занятий другое место.

Рэндал вздохнул.

— Кто же кандидат, и каковы его шансы на успех?

— Это Боурин, — ответил Ник. — И, на мой взгляд, ему бояться нечего. Если все пройдет успешно, нынче вечером мы будем звать его «мастер Боурин». А до тех пор толпа учеников, жаждущих позаниматься, набьется в трапезную, и ты не услышишь даже собственных мыслей. Пойдем лучше поработаем ко мне.

Через полчаса Ник привел Рэндала к себе — в комнату на чердаке над плотницкой мастерской на окраине Тарнсберга. С крюков в стене свисала верхняя одежда, на шатком столике в углу стояли оловянный кувшин и кружка, над изголовьем узкой кровати висела лютня. Все остальное пространство было заполнено книгами, свитками, волшебными инструментами, они переполняли полки, громоздились на кровати, на единственном стуле.

— Добро пожаловать в мое скромное обиталище, — пригласил друга Ник. — Я хорошо помню, каково мне приходилось в первый год в Школе. Поэтому, если захочешь уединиться на часок-другой, приходи ко мне. Я скажу старому Джону Плотнику, что ты парень хороший, и он будет пускать тебя сюда, когда меня нет дома.

— Спасибо, — поблагодарил Рэндал и через минуту добавил: — Ты уже давно учишься в Школе… Ты знаешь Гаймара?

Ник поморщился.

— Ты что, сцепился с ним?

Рэндал кивнул.

— Я с ним в одной комнате живу. И, кажется, я ему не очень-то нравлюсь.

— Гаймару никто не нравится, — отозвался Ник. — Он младший сын лорда откуда-то с востока, и его семье вздумалось завести в своих рядах волшебника. У парня есть талант, есть темперамент, поэтому они оплачивают ему комнату и учебу в Школе, да еще и присылают денег на жизнь. Но ему самому больше всего хочется стать бароном, как отец.

— Забавно, — вздохнул Рэндал. — Именно от такой судьбы я и сбежал.

— Так я и думал, — сказал Ник. — А Гаймар, наверное, понял, кто ты такой, в первый же миг, как тебя увидел. И за это тоже невзлюбил.

— Так что же мне делать?