Сюзерен - Андрей Посняков Страница 10

И с погодой повезло, в голубом небе вовсю сверкало солнышко, однако жары никто не испытывал: дувший с юга ветер приносил прохладу и соленый запах близкого моря.

— Когда-то Каталония, как и все Испания, была захвачена арабами, по-вашему — маврами, потом мавров прогнали, не всех, а… ммм… может, помнит кто?

— В Гранаде еще остались мавры, сир, — гордо передернув плечом, напомнил шевалье де Сен-Клер. — Не так уж и далеко отсюда.

Егор махнул рукой:

— Помню, помню. Не о маврах сейчас речь. Так случилось, что лет двести назад каталонский граф Рамон-Беренгер, не помню, какой по номеру, умудрился жениться на арагонской принцессе, а затем ловко сменил титлу: согласитесь, король Арагона звучит куда более солидно, чем какой-то там барселонский граф! И все же Каталония — это отнюдь не Арагон, тем более не говоря уже о кастильцах, коих славные каталонцы на дух не переносили никогда! Что такое, Джон?

Недавно подъехавший капитан лучников поспешно оторвался от фляги:

— Просто хотел кое о чем доложить, сэр.

— Так докладывай, хватит пить уже!

— Мои люди задержали повозку, сэр. Какие-то люди, по виду — горожане или джентри, но никак не йомены, слишком уж прилично одеты для простых крестьян. Попались нам навстречу и пытались бежать.

— Бежать?

— Думаю, это лазутчики, сэр! Подосланы этим… Альфонсом, коему вы так славно начистили морду! Нет, в самом деле славно, сэр! Детям своим расскажу, если их увижу. Бац-бац — и лежит Альфонс, ножками дрыгает. Вот это по-нашему, по-английски! Так прикажете их вздернуть? Мои парни уж и дерево подходящее присмотрели.

— Подождите с деревом, — задумчиво пробормотал Егор. — Давайте-ка задержанных сюда.

— С телегой, сэр?

— К черту телегу! Ведите так.

Схваченных оказалось пятеро: чернобородый мужчина средних лет, такая же пожилая — лет сорока — женщина в бежевом чепце и трое детей-подростков, темноволосых, но с веснушками. Явно не крестьяне — тут капитан оказался прав, — одеты, скорее, как бюргеры: добротного сукна куртки, жилеты, рубахи из тонкого полотна, на женщине полно серебряных украшений — серьги, кольца, браслеты…

Всех привели на поляну у неширокого ручья.

— Кто такие? — не слезая с седла, хмуро осведомился князь.

Мужчина сделал шаг вперед, словно пытаясь заслонить собой жену и детей:

— Мы — мирные жители Матаро, достопочтенный сеньор, но вынуждены нынче покинуть наш дом, как делают многие.

— Это почему же? — Вожников прищурился и нехорошо усмехнулся: — Впрочем, догадываюсь почему. Кого-то боитесь?

— Боимся, — задержанный опустил глаза. — Говорят, сюда с гор идут страшные полчища короля варваров! Они никого не щадят, ни женщин, ни детей, все на своем пути сжигают и даже пьют человеческую кровь!

— А еще едят младенцев, — подумав, добавил Егор. — Иногда жареными, но чаще сырыми.

— Жареными!.. — ахнула женщина.

— Жареных — только на Пасху, а так — сырых.

— Неужели… на Пасху?!

— Ну, хватит издеваться! — не выдержав, рявкнул Егор. — Вы ж не какая-нибудь там деревенщина, все-таки в городе жили… Чем занимались? Ну?!

— Я бондарь, сеньор. Бочки делаю, а сыновья мне помогают.

— И хорошие у тебя бочки?

Тут мужик выпрямился и, расправив плечи, заявил с поистине королевской гордостью, какую странно было слышать из уст простолюдина, но вот тем не менее пришлось:

— Никто и никогда еще не жаловался на бочонки Николаса Глейдахо из Матаро! Никто. Никогда. Не жаловался. И не будет. Я хороший мастер, и если вы когда-нибудь увидите бочки с мои клеймом, почтенный сеньор, то…

Князь взмахнул рукой:

— Хватит! Ты, может быть, умеешь читать, Николас?

— Я грамотен, — с достоинством ответил бондарь. — Как и мой старший сын.

— Вот так штука! — Князь расхохотался настолько весело и громко, что даже пленники невольно улыбнулись. — Грамотен, вот как… И, верно, знаешь, что в войске «короля варваров», как ты изволил выразиться, есть множество английских и французских рыцарей, как и рыцарей из германских и итальянских земель. Они что же, по-твоему, не христиане?

— Я так не сказал.

— Да, но почему-то подумал, что эти достойные люди могут служить пожирателям младенцев? Самому-то не стыдно, а?

— Я просто услышал…

— И тут же поверил! Ах-ах, пьют кровь, едят людей… — Князь наставительно поднял вверх указательный палец: — И это — образованный человек, мастер, чего уж там говорить обо всех прочих. И много таких дураков из Матаро убежало?

Николас Глейдахо потупился:

— Да хватает. Я вот продал свой дом!

— Вот дурень! — покачал головой Вожников.

— Точно, дурень! — неожиданно согласилась до того молчавшая женщина. — А я ведь ему говорила — обожди! А он — все говорят, говорят… вот и наслушался разных бредней…

— Насчет бредней — это ты верно заметила, э-э-э…

— Люсия меня зовут, сеньор. Хорошо, я еще не все продала!

— Как не все? — изумленно моргнул бондарь.

— Мастерскую только заложила… хоть ты мне и поручил продать.

— Ах вон оно что! — обманутый собственной супругой Николас сдвинул на затылок шапку. — То-то я и смотрю, что-то денег выручили мало. Так ты, значит…

— Повезло тебе с супругой, мужик! — снова расхохотался князь. — В общем, так — спокойно возвращайся обратно. Кстати, ты знаешь, сколько «король варваров» берет налогов с домовладения и мастерской?

— Сколько?

— Двадцатую часть! Что, не веришь? А в жареных младенцев поверил, господин бондарь!

Было ясно, что кто-то распускал самые гнусные слухи. Кто? Король Альфонсо? Кастильские регенты? Обоим это было бы выгодно… на первый взгляд.

— Ладно, в Матаро разберемся, кто там воду мутит, — себе под нос пробормотал Вожников. — Скоро уже и будем. Эй, Николас, можешь ехать обратно с нами! Никто не обидит.

Сняв шапку, бондарь поклонился в пояс, а следом и вся его семья.

— Да, мы поедем, — сказала за мужа Люсия, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся вовсе не такой уж и пожилой, даже более того — вполне симпатичной дамой. В отличие от мужа, она даже не побоялась спросить: — Кто же вы такой, почтенный сеньор?

Князь улыбнулся:

— Тот, о ком вам все уши прожужжали. Король варваров!

— Ой! А с виду такой приличный мужчина…