Полночный пепел - Лара Эдриан Страница 10

Мучила невыносимая жажда крови — так было после каждой вспышки пирогенетического огня.

Он уловил аромат ванили и теплых специй, и мозг сразу заработал.

«Клер».

Аромат ее крови вывел его из подвала и привел в гостиную, где она спала. Андреас всей грудью вдохнул ее аромат и закрыл глаза, ожидая наплыва воспоминаний. Ничего не произошло. Он наблюдал, как быстро двигаются глаза Клер под опущенными веками.

Она спала и где-то путешествовала.

Андреасу хотелось знать, как долго она спит и куда перенеслась в своем сне, что заставило ее пульс стучать лихорадочно, как у испуганного зайца. Его голодный взгляд оторвался от ее красивого лица и скользнул по смуглой гладкой шее. С правой стороны толчками пульсирующая артерия, а рядом с ней — маленькое родимое пятнышко. У Андреаса вытянулись и болезненно подрагивали клыки, взгляд впился в нежную плоть и родимое пятнышко — капля, падающая в тонкий полумесяц чаши.

Жажда иссушала.

Пустой живот стянуло в тугой узел, тело налилось свинцом. Андреас облизал губы, не в состоянии сдержать себя, начал медленно наклоняться все ближе и ближе, пока ее пульс не отозвался гулом в его крови — громко, требовательно.

Жажда крови довела его до животного состояния, сейчас он был хищником, его истинная природа взяла над ним верх, и он хотел только одного: впиться в плоть и насытиться.

И только то, что перед ним Клер, сдерживало его. Сколько лет он мечтал попробовать ее кровь, узнать ее вкус? Сколько раз он приближался к этому моменту? Оставалось лишь чуть посильнее надавить клыками на мягкую плоть и сделать глоток. Не один раз он отказывался от этого. Даже в самые страстные минуты.

Он никогда не позволял себе укусить Клер и связать себя с ней кровными узами. Она была Подругой по Крови. Она принадлежала к немногочисленной группе Homo sapiens с особым составом крови и особым ДНК.

Клер, как и подобные ей женщины, родилась не только с отметиной на теле, но и с уникальной психической способностью. Они, в отличие от остальных представителей человеческой расы, могли устанавливать с вампирами Рода неразрывную связь и вынашивать их потомство. Когда Подруга по Крови давала вампиру свою кровь — это считалось драгоценнейшим даром, сакральным актом. Образовывались кровные узы, которые могла разорвать только смерть.

Андреас не пытался обмануть себя, будто никогда не испытывал такого соблазна. Но тогда, особенно тогда, он не был готов связать себя кровными узами. Несмотря на свой слишком свободный и независимый образ жизни — как бы ни казалось это ему смешным сейчас, — благородство не позволило ему взять у Клер то, что он никогда не смог бы ей вернуть. Один глоток ее крови означал бы, что она будет жить в нем до конца его дней. Он будет привязан к ней навсегда и последует за ней, даже если она даст обет верности другому мужчине.

Туман в голове не помешал Андреасу вспомнить, с каким трудом ему приходилось контролировать себя с Клер. И до самого конца он оставался образцом сдержанности.

Если бы он знал тогда, что через короткий промежуток времени Клер свяжет себя кровными узами с Вильгельмом Ротом…

От негодования Андреас тихо заворчал.

Ярость толкала его утолить жажду здесь и сейчас. Он наклонился еще ниже, не в состоянии оторвать голодный взгляд от пульсирующей жилки. Аромат Клер манил и соблазнял не меньше тока ее крови. От напряжения Андреас замер, ему до боли хотелось прикоснуться к ней.

«Господи, ее близость обжигает больнее солнца и ярости».

Андреас удивился тому, что по-прежнему испытывает к Клер сексуальное влечение. Несмотря на то, что после их разрыва прошло несколько десятилетий. Несмотря на то, что ее кровный партнер уничтожил его семью и практически его самого. А он продолжает желать ее…

Андреас шумно вздохнул, обнажая клыки. Он хочет ее, и он возьмет ее.

— Нет, — проворчал он. — Черт возьми, нет.

Клер резко открыла глаза, вскрикнула и отпрянула, еще глубже утонув в кресле, — бежать ей было некуда.

Андреас усилием воли взял себя в руки, хотя клыки подрагивали от нестерпимого голода.

— Наслаждались приятными снами, фрау Рот?

— Нет, — ответила Клер, с напряжением и тревогой глядя на него. — После событий прошлой ночи меня еще долго будут мучить кошмары.

Андреас почувствовал неожиданный укол совести, но предпочел оставить его незамеченным, чтобы не упустить главную нить.

— Навестила Рота во сне, не так ли?

Клер молчала и лишь несколько раз моргнула, не отрывая от него взгляда. В ее глазах он видел удивление, — она не ожидала, что он до сих пор помнит о ее сверхъестественной способности проникать в чужие сны. Румянец выступил на ее смуглых щеках. Ему хотелось знать: за месяцы их страстной любви вторгалась ли она в его сны, полные эротических фантазий?

Он помнил все, что было у них наяву и во сне, хотя очень хотел забыть.

— Вильгельм не любит, когда я посещаю его сновидения, — тихо произнесла Клер.

— Это не ответ на мой вопрос, — усмехнулся Андреас, продолжая сжимать руками спинку кресла и тем самым удерживая ее в ловушке. — Где он, Клер?

— Я же сказала — не знаю.

— Но у тебя должны быть предположения, — сказал Андреас, стараясь не замечать голода и близости их тел. Он чувствовал исходящее от нее тепло, и оно обжигало больнее пламени. — Постарайся не ошибиться, я его все равно найду. Ни один не ушел от ответа, и он не уйдет.

На лице Клер появилась настороженность:

— Что значит «ни один»?

— Его преданные псы, которые хладнокровно выполнили приказ, не пожалев даже детей. Я уничтожил их всех, одного за другим. Рота поставил в конец списка, чтобы он знал — я иду к нему. Чтобы он понял: я заставлю его заплатить за то, что он сделал.

Клер сглотнула и едва заметно покачала головой:

— Вчера ночью ты сказал, что Вильгельм ответственен за то, что случилось в твоей Темной Гавани… Ты ошибаешься, Андреас. Скорее всего, ты ошибаешься.

— То, что я сказал, — абсолютная правда.

— Не может быть…

— Почему не может? — зло рявкнул Андреас. — Потому, что не хочешь верить, что связана узами не просто с подонком, но еще и с хладнокровным убийцей?

Черные тонкие брови Клер сошлись на переносице, выражая смесь жалости и презрения.

— И это мне говорит тот, у кого на счету не менее десятка жизней?

Андреас рассвирепел. Он отошел от нее на несколько шагов, развернулся и стремительно направился к выходу. Он не знал, куда идет, по большому счету ему это было безразлично. Он знал, что сейчас покинуть дом он не может. Пока за окном светит солнце, он здесь как в клетке.

Клер последовала за ним, он слышал ее легкие шаги.

— Андреас, я знаю, то, что случилось, должно быть, причинило тебе невыносимую боль и от этого в голове все смешалось. Мы могли бы потом со всем этим разобраться. А сейчас тебе нужен покой, чтобы восстановиться после ожогов. Тебе нужно отдохнуть и…