Твоя на одну ночь - Ольга Иконникова Страница 10

А были еще и младшие сестры, которые однажды тоже могли удачно выйти замуж и стать княгинями или королевами. Словом, женившись на Лилиан, я мог надеяться, что сразу несколько монарших домов окажутся связаны с нами родственными узами.

Забавно было наблюдать за тем, как его величество смотрел на меня с выжидательной любезностью, не решаясь поторопить с принятием решения. Но если эльзарийцы рассчитывали на то, что ради брака с Лилиан я соглашусь отказаться от притязаний на часть их земель, то они сильно ошибались. Война была развязана именно ими, и моя страна имела право на контрибуцию.

Во дворце был отличный стол и мягкие кровати, и каждую ночь я спал как младенец. Но всё же пять лет военных действий приучили меня к тому, что нужно было постоянно быть начеку, и когда в одну из ночей в моей спальне чуть слышно скрипнул паркет у дверей, я мгновенно проснулся и нащупал лежавший на прикроватном столике кинжал. А потом быстро вскочил и метнулся к окну.

– Ваше величество, прошу вас, только не поднимайте шум! – голос был тихий, женский.

– Ваше высочество? – изумился я.

Я зажег свечу. Принцесса стояла у самых дверей, кутаясь в светлую шаль. Мне хотелось надеяться, что под шалью на ней было платье, а не ночная сорочка.

– Ваше величество, позвольте мне сказать, – она сложила руки в умоляющем жесте.

Я накинул на плечи халат, теряясь в догадках, что могло заставить ее пойти на столь вопиющее нарушение всяких приличий.

– Я знаю, я не должна была приходить сюда, но я хотела вам сказать, как я рада, что война заканчивается, и между нашими странами наконец-то установится мир, – она сделала шаг вперед, но наткнувшись на мой осуждающий взгляд, продвинуться дальше не решилась. – Мой отец не спит уже которую ночь. Я вижу, как он волнуется.

Я усмехнулся:

– Он не хочет уступать нам Анжерон?

– Что? – то ли не услышала, то ли не поняла она. – Ох, нет, дело вовсе не в территории. Он беспокоится обо мне.

Я, наконец, спохватился и предложил ей присесть в единственное кресло у стола.

– В этом я вполне его понимаю. Но как вы сами, ваше высочество, относитесь к такому браку? Не оскорбляет ли вас то, что вас используют как разменную минуту?

Она выдавила из себя некое подобие улыбки:

– Нет, ваше величество. Такова участь королевских детей, разве не так? Если мой брак может быть полезным Эльзарии, то кто я такая, чтобы противиться этому?

– Вас устраивает союз, основанный не на любви, а на выгоде? – поинтересовался я. – Или вы станете утверждать, что полюбили меня с первого взгляда?

Она покачала головой:

– Нет, ваше величество, не стану. Да, пока я не люблю вас, а вы – меня, но разве однажды это не может измениться? И разве у брака, основанного на взаимном доверии и уважении, так мало шансов быть счастливым?

За дверями раздались чьи-то шаги, и принцесса замолчала, испуганно вжавшись в кресло.

– Ваше величество, ваше величество, простите за беспокойство! – донесся с той стороны взволнованный женский голос. – Мы не можем найти ее высочество. Слуги говорят, что видели, как она шла в это крыло. Ваше величество, мне можно войти?

Она не дождалась моего ответа и распахнула двери. Увидела в комнате принцессу и громко охнула. Это была женщина средних лет – должно быть, одна из придворных дам.

– Ваше величество! Ваше высочество! – она переводила взгляд с принцессы на меня и обратно.

Я едва сдержался, чтобы не выставить их обеих вон в ту же секунду. Я не сомневался, что вся эта сцена была разыграна как по нотам. За эти несколько дней я так и не сделал официального предложения ее высочеству, и они решили меня подстегнуть. Мне сразу показалось подозрительным, что принцесса пришла ко мне ночью одна, не заботясь о собственной репутации.

Но нет, она была не одна. Ее сопровождала одна из тех, кто мог позаботиться о ее нравственности – дама, преданная королевской семье и умеющая держать язык за зубами.

Они хотели скомпрометировать ее высочество, рассчитывая на то, что я как благородный человек вынужден буду на ней жениться. Но скомпрометировать так, чтобы об этом никто не узнал – на случай, если я всё-таки окажусь не столь благороден.

Я посмотрел на принцессу, которая сидела, потупив взор.

Значит, брак, основанный на взаимном доверии? Ну, что же, будет вам доверие!

– Ваше величество, боюсь, Камрия не выдержит еще одного года войны, – мой первый министр герцог Лежье был серьезен как никогда. – Чтобы заплатить наемникам, нам придется залезть в долги. Наши солдаты устали от войны, они хотят к женам и детям. Да, Эльзария в худшем положении, чем мы, но, если Эльзар Восьмой догадается предложить принцессу Лилиан в жены сыну короля Нерии, всё может перемениться.

Да, война сейчас шла на чужой территории, давно уже обобранной самими эльзарийцами. Опустевшие города, деревни с выжжеными полями – нам всё труднее было обеспечивать себя провиантом. Если в армии начнется голод, это приведет к дезертирству и упадническим настроениям. И положение сразу перестанет быть выигрышным.

– Значит, вы полагаете, что моего брака с его высочеством будет не избежать? – задумчиво спросил я.

Герцог кивнул:

– Боюсь, что так, ваше величество. Ваш союз с принцессой весьма желателен. К тому же, не забывайте, наследник Эльзара Восьмого – юноша слабый и болезненный. Я, разумеется, отнюдь не желаю ему ничего дурного, но если вдруг с ним что-нибудь случится, то ее высочество как старшая дочь сможет претендовать на престол. Как знать – вдруг однажды мы получим Эльзарию мирным путем.

Он, как почти и всегда, был прав. Но я не готов был простить эльзарийцам сегодняшнюю ночную выходку. Нет, на саму принцессу я зла не держал – наверняка, ее заставили участвовать в этом представлении. Мне даже было ее жаль.

– Хорошо, – согласился я к вящей радости Лежье, – я сделаю предложение ее высочеству, но в качестве приданого они отдадут мне не только Анжерон, но и Тильзир и Монглод.

– Ваше величество! – герцог смотрел на меня умоляюще. – Не забывайте – мы в стане врага. Да, у вас хорошая охрана, но кто может поручиться, что эльзарийцы не найдут способ вас устранить? Как только вы выдвинете дополнительные требования, они озлобятся и будут рисковать.

И в этом он тоже был прав. Я уже жалел, что приехал в Луизану. Диктовать условия куда проще, находясь на своей территории.

– Не беспокойтесь, ваша светлость, – усмехнулся я, – я сегодня же покину столицу Эльзарии. Разумеется, инкогнито. Я возьму с собой только барона Дюваля.

– Это опасно, ваше величество! – мои слова ничуть не успокоили Лежье. – Передвигаться без охраны по вражеской территории…

Мой первый министр не любил рисковать.

– Мы с бароном прекрасно говорим по-эльзарийский. Нас везде примут за своих. А здесь во дворце и ближе к границе я буду показывать всем свое собственное письмо, которое я якобы должен срочно доставить на родину, чтобы там достойно подготовились к встрече будущей королевы. Народ везде устал от войны, все будут только рады такому известию. Главное, выехать из Луизаны хотя бы на несколько часов раньше, чем нас хватятся. Мы отправимся на рассвете. После ночного происшествия никто не удивится, что я выставил у своих покоев дополнительную охрану и вознамерился проспать до полудня. А после обеда вы испросите аудиенцию у его величества и изложите ему наши новые условия. Конечно, сначала он возмутится и с гневом их отвергнет. Но дайте понять, что мы готовы будем немного уступить. Торгуйтесь, Лежье, торгуйтесь! Я готов отказаться от Монглода, но Тильзир, как и Анжерон, должны стать нашими. Можете осторожно намекнуть, что я был оскорблен столь неприличным визитом принцессы, и именно с этим связан мой спешный отъезд из дворца. Но я готов простить юной девушке этот неразумный поступок, потому что и сам стремлюсь к скорейшему заключению мирного договора. Да что я вас поучаю? Вы и сами поймете, что и когда нужно будет сказать. Я доверяю вам действовать от моего имени. Сделайте предложение ее высочеству, как только они согласятся дать нам то, что мы хотим получить.