Преступная любовь - Елена Тихая Страница 10

— А что? Его сестрам, например, это нисколько не помешало в свое время быть оторвами. Они творили в школе почти все, что им хотелось. Одна из них была даже в группе поддержки. А это знаешь ли, девочки далеко не монашки! — самодовольно говорила Моник.

— Значит это его осознанный выбор. Тогда стоит это уважать, — ответила я, хотя самой в это мало верилось. Но нужно же было хоть как-то оправдать парня в своих глазах?

— Что? Осознанный выбор? Ты точно не знакома с его семьей. Его родители давно уже все за него решили. Они никогда ему не позволят сделать чего-то выходящего за рамки сана.

— Так ты сама ответила на свой вопрос. Ему не позволяют, хотя впечатление забитого мальчика на коротком поводке он не производит, — проговорила я, все-таки решившись, взглянула на него открыто.

В этот самый момент наши взгляды встретились, в каждом из которых было лишь любопытство. Нескольких секунд вполне хватило. Я опустила взгляд первой, хотя и продолжала наблюдать за ним боковым зрением.

— Вот именно, что не похож, — вздохнула Моник, — Не понимаю я его. Неужели, он действительно настолько верит в Бога, что не может заниматься сексом? Это же не нормально. Я вот, тоже верю в существование Бога, но парень-то у меня при этом есть? — продолжала бормотать Моник. Я не прислушивалась к ней, но в силу своей природы слышала все.

Мне стоило немного прислушаться, и спокойно смогла бы подслушать разговор Маркуса с соседом. Однако, мама привила мне манеры, которые не позволяли так поступить. Мама всегда говорила мне: «Твои способности даны тебе Господом для того, чтобы защищать людей от зла, а не для того чтобы шпионить за ними»! Я была полностью с ней согласна, но сейчас мне впервые захотелось нарушить это негласное правило.

— А тебе и не понять. Он готовиться к службе Господу, а ты… — я не стала заканчивать фразу, ибо подтекст навивал на грусть. Моник не нашла ничего ответить, и я наконец-то вздохнула с облегчением. Вскоре и занятие было окончено.

Моник предложила прогуляться по городу вместе. Она хотела мне показать город, но я объяснила, что у меня еще танцы. Моник посмеялась надо мною еще раз, но это было не важно. Мне очень хотелось посмотреть город спокойно, просто прогуливаясь по его улицам, а еще Дорджест так и не показал мне церковь. К сожалению это было не возможно. После танцев у меня оставалось времени только, чтобы дойти до остановки.

На протяжении всего первого занятия этот парень не выходил у меня из головы. Как-то не вязался у меня рассказ Моник о нем со своим собственным впечатлением. Что же здесь не так? Моник или я ошибаемся!

На занятии меня просили немного станцевать, чтобы понять, с чем им придется работать. Но все мои мысли не отпускали меня, а следовательно, и движения были несколько скованными. Хотя надо отдать должное преподавателю. Миссис Наландабад сразу поняла, что меня сначала надо вывести из мысленного плена.

Она попросила двух девушек станцевать немного для меня. Преподаватель с девушками танцевала просто изумительно, что и произвело свой эффект. Я была заворожена танцем и даже стала немного пританцовывать, а миссис Наландабад стала увлекать меня в танец и показывать движения. Другие девушки тоже вступили в танец.

Занятие было изумительным, легким и увлекательным, никакого напряжения или искусственного внимания. Танец действительно завлек меня, и мне было очень приятно. Видимо, эти занятия станут моими любимыми.

— Ну, как? Не устала? — спрашивал меня Дорджест, когда я вошла в автобус.

— Не устала, — улыбалась я. Настроение было замечательное. От былого напряжения не осталось и следа.

— Смотрю танцы прошли хорошо.

— Отлично, ни в какое сравнение с актерским искусством. Бред полный и преподаватель немного…

— Не в себе? Да Канарис такая. Она всегда была странной, но в этом ее прелесть, — проговорил Дорджест, а сам вздыхал. Во взгляде были какие-то странные огоньки. Он явно что-то вспоминал.

— Ты знал ее раньше? — удивилась я.

— Да. Я вместе с ней учился когда-то. Она была забавной. Сейчас конечно некоторые ее странности только усугубились, но… — он пожал плечами. Я впервые видела, чтобы он о ком-то так говорил.

— Да ты влюблен! — посмеялась я. Мне просто захотелось пошутить, но он тут же посмотрел на меня так, будто я его ударила. Неужели, моя шутка оказалась правдой?

— Ты что, правда? — замерла я.

— Ты еще молодая совсем, и ничего в этом не понимаешь. Вот влюбишься сама, тогда мы с тобой, может быть, и поговорим, а пока садись, ехать пора, — проговорил он, устремляя свой взгляд вперед, сквозь лобовое стекло. В этот момент как раз раздались возмущенные крики в салоне.

Всю дорогу я пыталась представить Дорджеста, такого тихого и спокойного, всегда рационального вместе с миссис Руппен. Мда, парочка получалась, мягко говоря, эксцентричная.

— Здравствуй, дочь, — прогремел над ухом отец, не успела я даже дверь открыть.

— Здравствуйте, папа, — настороженно ответила я. Что ему нужно? Все настроение испортил.

— Ну, садись, рассказывай!

— О чем? Занятия прошли нормально. Я даже не устала… — начала я.

— Меня это не интересует. Где съемка с урока танцев? Мальчики там есть? Кто преподаватель?

Понятно все. Опять контроль. Постоянный и вездесущий контроль.

— Съемка у меня Стефан, — проговорил Дорджест, входя в дом, — Хоть немного времени бы дал девочке. Она даже раздеться не успела.

— Раздеться она всегда успеет. Вот вопрос перед кем она там раздевалась? — громыхал отец. Аж противно стало. Но я не двигалась с места, просто потихоньку стягивала кофту.

— Зря ты так. Там нет ни единого мужчины. Преподаватель женщина индианка, — сел он за стол и положил камеру. И когда это он успел меня снять?

— Давай, посмотрим, — примирительно проговорил отец, — а ты иди, переодевайся. Тебе еще школьные задания делать.

Я быстро шмыгнула в свою комнату. Вообще не очень люблю находиться с отцом в одной комнате, а уж тем более, когда он что-то от меня хочет узнать.

Не знаю уж, что там Дорджест показал и рассказал отцу, но ходить на танцы мне было разрешено с условием, что ни от одного преподавателя на меня не поступит жалоб о неуспеваемости. Я была дико рада такому исходу событий. Только вот заниматься сегодня пришлось допоздна, а это ведь только начало года.

Следующий день у меня был свободным от кружков, поэтому прогуляться по городу мне так и не удалось, поскольку в свободные дни выезды в город запрещены. Но уже четверг был для меня радостью, поскольку было рисование.

Занятие прошло отлично, хотя особым дружелюбием преподаватель и сегодня не отличался. Моник рассказала, что он всегда такой и даже помогала мне в рисовании. Тихим шепотом мы переговаривались все занятие.

Однажды Моник вновь стала говорить о Тортоне. От нее я узнала, что он с самого детства занимается в различных кружках. Родители пихают его везде, а по его рассказам даже и не спрашивают. Кого-то мне это напоминает…