Не отпускай - Лаванда Риз Страница 10

— Это правда, Чарли, — с грустью проронил он, виновато глядя на меня, сквозь свои опущенные шикарные ресницы.

Видя, что это мой Бас, я снова прильнула к нему со смешанным чувством паники и восторга.

— Бас, я умоляю тебя, скажи мне, что всё это значит? Ведь сейчас ты в себе, пусть оно больше не возвращается. Потому что я не понимаю, это я схожу с ума или может быть ты! Ты просто не представляешь, что я пережила за эти минуты!

— Чарли! — прижал меня к себе Бас, горячо, с любовью. — Мне так жаль, что я заставляю тебе страдать! Я даже не знаю, как мне тебе всё это объяснить, с чего начать. … Понимаешь, сейчас моё сознание сплелось с сознанием другого человека. Пока он уступил мне место, чтобы я постарался донести до тебя правду, потому что я единственный кому ты доверяешь. … Тот призрак, которого ты видела в крепости — это дух моего давнего предка, сэра Артура Корвина, и он избрал моё тело вместилищем своей души. Прошу тебя, просто выслушай для начала, а спрашивать и ругаться будешь уже потом, — никогда не слышала, чтобы мой Бас когда-нибудь так горестно вздыхал. —

… Начну с того кем же были мои предки — людьми, рожденными с определенным даром. Даром, с помощью которого им был доступен потенциал иной силы, идущей вразрез с наукой и общими представлениями. Они могли вмешиваться в процессы природы, управлять человеческими чувствами и сознанием. Простые люди считали эту силу могущественной, но темной, даже дьявольской. Сначала моих предков называли мракобесами, чернокнижниками, ведьмаками. Сила дара — это особая магия вне времени и пространства. Я потомственный ведьмак, Чарли, это моя скрытая суть. В давние времена у ведьмаков не было кодексов чести, они никому не подчинялись, поэтому их подкупали, ненавидели и боялись. Но в природе всегда существует противодействующая сила — её сторонники называют себя белыми стражами. У стражей есть охотники, следующие зову своей сути — истреблению тех, кого можно отнести к иным. И это не просто мужики с осиновыми кольями, у охотников тоже имеются сверх способности — они устойчивы к магии и они могут сражаться с ведьмаками на равных. Твой отец Чарли, из рода стражей, но по своему выбору он стал охотником, и хотел, чтобы его сын Генри продолжил дело. Вот поэтому наши семьи и были против нашего с тобой общения. А ещё потому что мой отец не собирался терпеть соседство охотника, он не хотел, чтобы сын Дага в будущем убил кого-то из нас. Либо ты, либо тебя — девиз вечного сражения. С помощью своей силы, мой отец подстроил гибель твоего брата. И твой отец отомстил — за это он убил моего отца. Прости, за то, что так долго скрывал это от тебя и вывалил сумбуром как снежный ком. Я просто боялся потерять тебя, Чарли.

То что рассказывал Бас невозможно было постичь и принять вот так с лёту. Мне казалось, что я вот-вот забьюсь в истерике или снова упаду в обморок. Резко отвернувшись от Баса, я шумно задышала, отчаянно хватаясь за остатки рассудительности.

— А теперь ты послушай меня, Себастьян! — наши с ним взгляды встретились, и по этому взгляду было очевидно, что этот человек любит меня, терзаясь от того, что ему пришлось выплеснуть на меня подобную ахинею. — Я даже не собираюсь разбираться кто виноват в чьей смерти, твой отец, мой отец, охотники, ведьмаки какие-то. Это было давно. Главное для меня это ты и наши с тобой отношения в настоящий момент. Седые легенды, магия и инквизиторы, это конечно, интересно, но это уже пережитки. Хотя я допускаю, что и сейчас рождаются люди с необычайными способностями. Я никакой не страж, и не охотник, и я буду любить тебя независимо от того, кем ты будешь себя считать — ведьмаком, упырем или клоуном. Сейчас я хочу выяснить лишь одно — как можно избавиться от того, что в тебя влезло?

Бас отвёл глаза в сторону, красноречиво заиграв желваками:

— Никак. Разве что убив меня.

— Подожди, …но есть же какие-то обряды изгнания, эта ваша черная магия, экзорцизм в конце концов! Ты же не можешь смириться с тем, что в тебе будет гнездиться кто-то ещё, разгуливая в твоём теле?! Твоим родным должно быть не всё равно! — мой голос затухал, от приближающейся паники. Что-то огромное и тёмное наползало на меня, вдавливая меня в липкий мрак, лишая света и воздуха.

— Ритуалы конечно, есть, но Артур сам ведьмак и очень опытный. Во-первых, он подстраховался — если его вдруг надумают вырвать из меня силой — он заберет с собой и мою душу тоже. А во-вторых, ни я, ни моя семья не станем искать способов изгнания. Мы не можем уничтожить наши корни, потому что Артур может помочь нам познать свои истинные сути, восстановить утраченные знания и силу.

— Боже мой, Бас, что ты такое несёшь?!! Вам нужна какая-то дурацкая магия?! Зачем??? — вскочив, я начала метаться из стороны в сторону. — Зачем оно вам?! Влиять на погоду, на урожай капусты, зажигать свечи на расстоянии или насылать на людей порчу? Я просто не верю своим ушам! Как ты можешь добровольно согласиться на это мучение? А как же мы? Что делать мне, Бас? Смириться с тем, что глядя на тебя — я буду видеть какого-то одержимого? Колдуна, который займёт твоё место?! Я ведь люблю тебя, Бас, я хочу и могу за тебя бороться. Или может быть, мне сразу пойти и утопиться?

— Чарли… Чарли я тоже люблю тебя, очень, — Бас стоял около меня на коленях, схватив меня за руки. — Но идти против свой сущности — я тоже не могу. Пойми меня! Я хочу познать себя, понять кто я. И это моё желание никак не отразится на моих чувствах к тебе. Наши появления с Артуром будут чередоваться. Мы предоставим выбор тебе. Я лишь прошу тебя принять моё решение — Артур останется! — его тон был хоть и нежным, но он был всё же решительно настроенным, и зная Баса, я понимала, что переубедить его будет почти невозможно.

Мне захотелось исчезнуть, раствориться. Эта правда казалась слишком уж нереальной, чтобы с ней мог справиться рассудок обычной девушки.

Я не помню, как я выскочила из комнаты и куда бежала. Мои ноги подкосились на последней ступеньке. Силы оставили меня. Слёз не было. Меня просто жутко трясло, и больше всего дрожали руки.

Кто-то не спеша спустился следом за мной с крыльца, сел рядом. Себастьян сидел и смотрел глядя куда-то вдаль, и самое страшное — в эту минуту я уже не знала кто сейчас находится рядом со мной — любимый или то нечто, которое его у меня ворует.

Он взял мои дрожащие руки в свои ладони:

— Я был молод, — заговорил он, отвечая на мои самые пугающие догадки. — Наделён несметным богатством и упоительной властью. Сила моего дара позволяла мне держать моих недругов в трепете. Я мог с легкостью проникать в сокровенные мысли каждого, а свою плоть я мог легко превращать в дым. Я извергал из себя сотни кинжалов из черной стали, и скрывал видимое. Мне казалось, что я неуязвимое божество, которое будет жить вечно. … Но однажды, мой мир перевернулся — я полюбил девушку. Гордую неприступную красавицу, к ногам которой я был готов бросить всё, чем только обладал. Меня испепеляло это чувство, но как известно, над любовью магия не властна. К несчастью моё чувство взаимным не оказалось. Моя возлюбленная коварно предала меня, бросив на растерзание охотникам. Перед тем, как меня погрузили в расплавленную янтарную смолу, я прокричал, что вернусь. На что один из охотников изрёк — «только если охотник всей душой полюбит ведьмака». Так родилось пророчество. Безмолвным призраком я безутешно слонялся окрестностями несколько сотен лет. Мой призрак могли видеть лишь стражи и охотники, либо те, в чьих жилах текла их кровь. … И вот однажды, маленькая девочка нашла своё утешение в юном ведьмаке. Ваше чувство было таким искренним и чистым. Охотник полюбил ведьмака — и я смог вернуться в этот мир через того, кого ты полюбила. Как ты там говорила, «за своё нужно бороться»? А я хочу жить, Шарлотта!