Опасная игра с демоном - Эля Рин Страница 10

– Прошу прощения…

Услышав слова Влада, я вздрогнула. В них была такая злость, такая ненависть, такая ярость и одновременно такое ледяное безразличие, как будто это Каменный гость заговорил с проштрафившимся Дон Жуаном. Официанта будто снесло в сторону на метр.

– Прошу прощения, – повторил Влад, в упор глядя на него. – Позовите администратора. И больше не стоит приближаться к нашему столику ближе, чем на десять метров.

– Что… что случилось? – спросила я только после того, как прибежал администратор. Влад поднялся ему навстречу, быстро и тихо переговорил, а тот рассыпался в извинениях, пообещал, что сейчас нам принесут напитки и комплимент от ресторана, а заказ он примет лично. Когда мы будем готовы.

– Официант оскорбил тебя, – пожал плечами Влад. – Дважды. Коснулся без твоего согласия и желания. И посмел усомниться в твоей способности самостоятельно выбрать блюдо.

– Ну… да, это было неприятно.

– Я сделаю все возможное, чтобы он больше здесь не работал. В перспективе. – Влад мотнул головой, убрал с глаз черную челку и посмотрел на меня в упор. – Но если хочешь, устрою, чтобы его рассчитали прямо сейчас.

Я аж задохнулась. С одной стороны, такая защита приятна. Никто и никогда раньше не защищал меня от кондукторов, охранников, официантов, когда они находили в моем лице безответную жертву… и хамили, оскорбляли, отпускали двусмысленности или просто по-дурацки шутили. С другой стороны, мудрые женщины говорят: «Посмотри, как мужчина относится к обслуживающему персоналу, и если он невежлив, то беги от него со всех ног». С третьей стороны… Влад же сначала сказал «прошу прощения», так ведь?

– Наверное, не надо. Он и так испугался.

– Испугался меня? – Влад уже улыбался. Так искренне и заразительно, что я улыбнулась в ответ и почувствовала, что неловкая ситуация размыкает когти и отпускает меня. В его тоне не осталось и следа ярости. – Я же само обаяние. Просто я поступил, как должен поступить настоящий рыцарь.

– У тебя поэтому такой ник в телеграме?

– Именно.

– А конь у тебя есть? – пошутила я. То есть хотела пошутить. Но не получилось. Потому что Влад серьезно кивнул в ответ:

– Конечно, есть.

2.6

После внезапно всплывшего в обсуждении коня дело пошло веселее. Влад рассказал, что иногда ездит на конюшню в Подмосковье и там занимается конкуром. «Непрофессионально, так, для души… на серьезные занятия времени не хватает». Я поделилась воспоминанием из детства, когда мы с родителями были на море и взяли конную экскурсию, а меня посадили на гигантскую черную кобылу, которая очень медленно и степенно шла… ровно до того момента, как впереди открылась поляна. Тогда она сорвалась в галоп, обогнала всех лошадок и инструкторов, а потом показательно гарцевала, пока меня осторожно снимали. Нет, я даже не орала, но вот руки разжать было очень страшно. «Зато теперь я могу хвастаться, что ездила галопом!»

Потом Влад немного рассказал о своей работе. Всегда хотела узнать, трудно ли учить наизусть длинные арии и жарко ли на сцене под софитами. «Ты же понимаешь, после десятка репетиций хочешь не хочешь, а слова запомнишь. У любого среднестатистического человека есть в голове несколько песен, которые записаны просто на уровне подкорки. «В траве сидел кузнечик» или Old McDonald had a farm, в зависимости от страны. У меня этих записей просто немного больше».

– Есть у тебя любимая роль?

– Они все любимые, – пожал плечами Влад. – Если не любить свои партии, то ничего не получится на сцене. Зрители просто не поверят.

– О’кей. – Я хитро улыбнулась. – А если я спрошу так: есть какие-то роли, которые ты любишь чуть больше, чем остальные?

Влад рассмеялся.

– Сразу видно будущего психолога. Некоторые мне чуть ближе, чем другие. Например, барон Скарпиа ^[1] или Ник Шэдоу ^[2].

Тут я поняла, что надо было лучше готовиться к свиданию. Если про первого я что-то где-то слышала, то про второго – нет. И уточнять было неудобно, еще подумает, что девушка не разбирается в искусстве… Уфф, как неловко-то… И еще одна мысль меня кольнула. Разве я говорила ему, что учусь на психолога?

Но Влад будто не заметил моей напряженной улыбки. Глотнул из стакана и продолжил:

– Но они для бас-баритона. Экспрессии больше, но иногда мне по душе чисто басовые партии. Как будто я звучу из глубокого колодца…

Тут он понизил голос до каких-то невероятных – как это сказать-то? низин? понизил голос до низин? что за каламбур! – нот, точно, нот! Мне показалось, что еще немного, и он превратится в инфразвук. В горле застрял комок, и повеяло чем-то темным, медленным, тягучим, ужасно опасным. И одновременно волнующим. Я поежилась. Недаром говорят, что инфразвук вызывает у человека страх. Тем временем Влад продолжал:

– Самая классная вот эта: