К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена - Елена Княжина Страница 10

Я зависла над очередной паркетиной и облегченно выдохнула. Ну и слава богу, что не привык! Я, между прочим, тоже. Вообще ни разу ни с кем не ночевала.

«И не стремлюсь!» – погромче проорала в мыслях, в надежде, что его телепатический локатор все еще настроен на мою голову так же, как глаза – на совсем другое место. Боги, да он мне скоро дыру на юбке прожжет. Или она сама сгорит. Со стыда.

– Я услышал, – хмуро признал Дрейк и зашагал в гостиную. – Сегодня коридором можешь ограничиться. Это был тест-драйв.

Офонареть. Почувствуй себя электрошваброй. «Три года гарантии, тест-драйв бесплатно!»

– Ложись спать, Олеся. В шкафу должен быть плед…

Дрейк ушел в единственную спальню и плотно прикрыл за собой дверь, намекая, что диван и стопочка нерадужных мыслей в моем полном распоряжении.

Я распрямилась и машинально направилась в ванную. Прополоскала тряпку, повесила на горячую трубу. Слила мыльную воду из таза. Умылась. Когда есть план действий, все не так уж и плохо. А что дальше?

Внутри меня царил полный раздрай. Я позволила себе впервые за адский денек снять туфли и босиком пройтись по ворсу ковра. Уперлась руками в подоконник и глубоко задумалась.

Я застряла тут на месяц. Вот прямо тут, в этой неуютной гостиной с ровными серыми стенами и бежевым диваном, обтянутым лаконичным хлопком. В совершенно чужой, негостеприимной квартире.

Я. Застряла. Тут. На месяц.

Господи! Это все по-настоящему?!

Накатила паника. Я начала задыхаться. Судорожные вдохи скребли легкие, мне не хватало кислорода. Хотелось царапать горло и пинать все вокруг.

Я обхватила шею ладонями и принялась мягко растирать кожу, старательно фокусируя взгляд на ярких точках в темноте за окном. Надо просто успокоиться, и кислород вернется.

Огоньки манили, звали. Я шла к ним навстречу – не телом и не плененной душой, но хотя бы мыслями.

Вдох, выдох… Я давно научилась справляться с приступами. Со мной такое уже случалось несколько раз в детстве, но астмы врачи не выявили. Списали на нервное. Даже удивительно, что меня накрыло не во время драки в общежитии, а сейчас. Стало быть, та ситуация безвыходной мне не казалось. А теперь накатывало ощущение западни. Крошечного пространства, в которое заперли мою свободную волю, желания, право выбирать.

Что-то сродни клаустрофобии. Мне было невыносимо тесно в этих дорогих апартаментах. В гостиной, превосходящей мою комнатку-плацкарт раз в десять или двенадцать.

Вдох, выдох… Удушье отступило, кислород насытил расправившиеся легкие. Дверь спальни тихонько скрипнула и с мягким щелчком закрылась. Он выходил? Смотрел на меня? Наслаждался триумфом? Радовался, что удалось напугать меня до дрожащих пальцев и панической атаки?

Я. Застряла. Тут. На месяц.

С чертом. В одной табакерке! Правда, к ней прилагался роскошный вид, но этим все прелести и ограничивались.

Напротив места моего заточения сплетением желтых и зеленых огней горела «Москва-Сити», упираясь яркими макушками в черный небосвод. Огромные панорамные окна чертовой квартиры позволяли охватить картину целиком. Правда, даже с четырнадцатого этажа строения казались такими величественными, такими недосягаемыми, словно в них жили сами боги. Где-то там в пентхаусе небоскреба вполне мог располагаться истинный Олимп.

Я медленно набрала в легкие воздух и замерла. «Только месяц». Офис моей мечты тоже был там, где-то в этом гигантском сверкающем муравейнике. «Лингва Юниверс» переехала за реку перед новогодними праздниками. Алексей Николаевич жаловался на бешеную стоимость аренды, но, как выяснилось, его компания вполне могла себе это позволить. Возможно, я сейчас смотрела на окна своей будущей работы.

Правда, пальцы до сих пор ныли от непривычного ручного труда, а от кожи пахло средством для паркета. Все это нещадно возвращало меня к мыслям о работе нынешней.

Что он все-таки имел в виду под ночным «допингом»? Совсем ведь не то, о чем я так некстати подумала? И не удивлюсь, если в этот момент покраснела до кончиков ушей. Да нет… Контракт ведь не подразумевает.

«Такого» – только если сама попросишь» – отдалось густым хрипом в голове. Сложно представить, что должно произойти, чтобы я попросила об этом демона ада.

Да что вообще может быть у черта за важный проект?! И зачем он приехал в мой университет и прикинулся профессором? Думать об этом сейчас не хотелось. Этот день выпил меня. Залпом, до дна, не закусывая. Оставил лишь перепуганную оболочку, которой пора было придать горизонтальное положение.

Как демон и сказал, в шкафу нашелся темно-синий флисовый плед. В остальном же мне предлагалось ночевать в спартанских условиях – ни подушки, ни постельного белья. Но котлов со сковородками поблизости тоже не было, так что грех жаловаться.

А еще… В квартире было тихо. И я неожиданно поняла, что смогу заснуть – даже при всей своей нелюбви к новым местам. Впервые за неделю я глядела в потолок и слушала собственные мысли, а не лязганье шпингалета, с которым играется Ваня, и не причитания Вальки.

Стыдно признавать, но жалобы сестры меня порядком утомили. Приходилось каждый раз напоминать себе, что она, а не я – жертва обстоятельств.

Наверное, останься на ней хоть какие-то ссадины или синяки, мне было бы проще. Но Валька выглядела вполне цветущей, а племянник – живым, всем довольным мальчуганом. Все мое существо противилось жалости и кричало о подвохе, но я никак не могла нащупать разгадку. Понять причину собственного совсем не родственного равнодушия. Нельзя так. Мы же семья.

Спустя пять минут я совершила еще одно неприятное открытие. Диван был отвратительным. Просто пыточный агрегат какой-то, созданный специально для адских мук!

Еще полчаса попыток найти хоть сколько-нибудь удобную позу не привели к успеху. Фыркая и посылая в небо возмущенные мыслеобразы, я сползла на мягкий ковер, укрылась пледом, подложила ладони под щеку… и отключилась.