Сирена vs Дракон - Катя Лоренц Страница 10

Как-то страшно стало, я слышала разговор Тасмин с матерью, из него поняла: она сможет. Но сдаваться не собираюсь, не на улице же мне жить.

Что в ней только Кевин нашёл? Ну да, красивая, умеет показывать себя, но это ничто, по сравнению с её ужасным характером.

- Выйди из моей комнаты и закрой дверь с той стороны. - холодно сказала ей.

- Что?! Да как ты смеешь?! - подхожу и выталкиваю её из комнаты, захлопываю дверь.

- Всё! Ты труп! - у неё меняется голос, становится, загробным, от него мороз по коже. - Запомни мои слова: земля, небо, темные силы беру вас в слуги, пусть пропадёт моя обидчица, в могиле сгниет. Как я сказала, так и будет!

Моё тело окутало холодом, захотелось спать, веки начали закрываться, еле дошла до кровати и просто рухнула в темноту...

Я почему-то маленькая девочка, бегу за мамой по нашему саду, следом за мной бежит кухарка, Тина.

- Принцесса. Подождите, вам нельзя туда.

Остановилась, оглядываясь по сторонам.

- Мама! - слёзы льются из глаз, я хочу её видеть, почему она убегает?

Между деревьями мелькнули золотистые волосы. Вытерев слезы ладонью, поспешила следом за ней.

Вышла на полянку, там сидели все сирены: моя бабушка Адалаида, тётя Персефона и даже тех, кого я видела только на портретах.

Они сидели мирно пили чай, каждую обнимал её фаворит.

Мама подошла к мужчине с белыми, как у меня волосами и цвет глаз у нас с ним был одинаковым.

Он нежно обнимал маму, целуя её в висок.

- Мама? Это кто? - она повернулась и улыбнулась.

- Это твой папа. - я никогда его раньше не видела, он умер, когда мама была беременна мной.

- Тебе нельзя здесь быть, Миди, ещё очень рано.

- Но мама, я хочу быть с тобой, мне так плохо без тебя, я не могу больше. Все меня ненавидят, каждый хочет уколоть побольнее. И сирен больше нет, я не хочу быть единственной на всей планете!

- Тебе нужно вернуться. На тебя вся надежда, нужно установить мир между сиренами и драконами.

- Мир? Да они убили тебя, тетю и бабушку и... Всех! Даже тех, кто был предан нам. И почему тётя и бабушка обнимают своих убийц? - мужчины опустили головы.

- Подрастёшь поймёшь. А теперь возвращайся, тебе нельзя здесь быть. - мама с папой подошли, обняли меня с двух сторон. Так тепло, спокойно. Папа поцеловал меня в макушку.

- Помни, Миди: остерегайся Элифаса Пикинджилла. Это опасный человек.

- Он же президент? Как мы можем с ним встретиться?

- Помни, что я тебе сказала. Теперь, тебе пора... - мамин голос блек, исчезал.

Распахнула глаза, по лицу бежал пот, возле моей кровати стоял профессор Кюри.

- Слава богам! Ты очнулась! - сглотнула, говорить было тяжело во рту словно пустыня, губы все слиплись.

- Пить… - хриплым, бабушкиным, скрипучим голосом попросила я.

- Да, конечно. - она помогла мне сесть, поднесла стакан с водой, в теле жуткая слабость. Сделала глоток воды, он покатился по горлу, обжигая.

- Всё достаточно. Ты слишком долго не пила и не ела.

- Долго? Это сколько?

- Ты пять дней была в коме. Мы уже не надеялись, что ты выживешь, слишком сильное проклятие наложила на тебя Тасмин. Даже верховная, мадам Лаво, не смогла его снять.

- И что теперь будет с Тасмин? - профессор Кюри, нахмурилось.

- К сожалению, мы не сможем её отчистить. Её мама очень влиятельная женщина, приближённая к президенту.

- К Элифасу Пикенджиллу? - слова мамы всплыли в голове, она же предупреждала, держаться от него подальше.

- Да. Тут к тебе друзья приходили. Одного ели выгнала.

- Да. - улыбнулась. - Кевин может быть настойчивым.

- Нет. - она покачала головой. - Его звали… - профессор задумалась. - А точно! Алонзо.

- Он был здесь?

- Даже ночевал возле тебя, и замок поставил. Теперь ты можешь заходить по своему отпечатку пальцев.

- Зачем вы позволили? - не хочу быть обязанной ему.

- Он же твой друг?

- Нет, это не так. - таких друзей и врагов не надо.

- Надеюсь до суда тебе станет легче.

- До суда?

- Да. Я не сказала? - покачала головой. - Суд будет решать, что делать с Тасмин. Ты должна быть там, со стороны обвинения. Суд будет проходить в академии. Её мы переселили, так что не беспокойся, Тасмин не сможет тебе навредить.

- Угу, пока я сижу в комнате. А когда выйду?

- Об этом будем думать потом.

Только сейчас заметила кристалл рядом с собой. От него тянулись лучи, по ним,  как по венам текла голубая дымка, они заходили мне в левую руку.

- Что это?

- "Красный лев" он придаёт тебе силы, помогает бороться с болезнью. Раз тебе лучше, я заберу его, он очень ценен, наполнить его: энергозатратно.

- Хорошо, мне лучше, забирайте.

- Тогда я пойду. - кивнула, разговаривать всё равно было трудно.

Как только профессор Кюри ушла, в моей голове носилась одна мысль: приходил Алонзо! Пыталась унять радостное волнение, не очень получалось.

Не стоит обольщаться, может он ждал, когда я умру, чтобы порадоваться самым первым?

Меня опять утягивает в сон, сквозь него, слышу чьи-то шаги, горячие прикосновения к руке.

- Миди, прошу, очнись, девочка моя. - он прижимает мою руку к своей щеке, становится так хорошо.

Нужно прогнать его, но у меня нет сил, ещё мгновение понежусь, забуду на минуту, что нам нельзя быть вместе, что нас разделяют реки пролитой крови. Её не перейти.

Он целовал каждый пальчик, открыла глаза и увидела улыбку на лице, сердце бешено застучало, старалась сохранять невозмутимое выражение.