Ловец видений - Сергей Лукьяненко Страница 10

Квартал Телесной Радости (ну, если вы циник – зовите его Кварталом Безудержного Траха) очень большой. Как ни относительны в Стране Сновидений расстояния и размеры, но все-таки обилие простецов и простушек определяет размеры квартала.

А здесь – хотя бы раз – побывал каждый. Есть люди, которым никогда не снились война, море, школа или институт.

Но секс снится всем. Начиная с определенного возраста.

Из розовых кустов, где ждала удовольствий молодая девушка, Григ выскочил прямо в школьный коридор. Он и сам не понял, как так случилось. Вокруг только что были благоухающие розы – и вдруг их сменили стены.

Школы повсюду разные. Не сравнить среднюю школу в российской глубинке с московской гимназией в Барвихе. Не сравнить оксфордский колледж с гарлемской школой. И все-таки любую школу опознаешь сразу. Здесь какой-то особый цвет стен – никакой. Он может быть белым, зеленым, голубым, да хоть бы и в крапинку с полосочкой – все равно он никакой, будто взгляды измученных учебой школьников трут его, словно ластики. Портреты на стенах – сплошь ученые и видные деятели истории, с разными именами, но одинаково напыщенными лицами. Окна – широченные, дабы соблюсти санитарные нормы, но при этом унылые, будто амбразуры. Пол – деревянный, каменный, покрытый линолеумом, ламинатом или даже паркетом – но исшарканный.

И особый запах – мела, которым никто уже не пишет на доске, мокрых тряпок, даже если полы моют пылесосом, вредной и невкусной еды – потому что дети все равно предпочтут есть вредную, а готовить им будут невкусную…

Это школа. Квинтэссенция школы.

Даже если преподавать начнут под сенью олив или в виртуальном пространстве – не скоро еще образ школы изменится.

Григ быстро шел по коридору, с невольным любопытством заглядывая в полуоткрытые двери. Любопытство не порок, ведь верно?

В одном классе немолодая, но с хорошей фигурой учительница стояла на столе и, неумело повиливая бедрами, стаскивала с себя остатки одежды. За ней, разинув рот и спрятав руки под столешницей, следил тощий очкастый подросток. Лицо у бедолаги все шло красными пятнами. Видимо, крепкий сон ему сегодня не грозил…

В другом классе дело зашло дальше – там учительница (кстати, симпатичнее и моложе) делала минет здоровенному детине. «Repeat! Repeat!» – выкрикивал парень. Судя по акценту, англичанином он не был, просто в его грезах фигурировала учительница английского…

За третьей дверью пожилой седовласый физик (судя по обстановке кабинета) пытался совершить сексуальный акт с юной девицей прямо на учительском столе. При этом и девушка, и физик были полностью одеты и наглухо застегнуты. Видимо, какие-то тормоза работали даже во сне… В такт движениям старичка девочка ритмично хлопала его ладошками по лысине. Выглядело это очень комично и Григ, не выдержав, засмеялся. Девочка повернула голову, ярко покраснела – и исчезла.

Как и следовало ожидать.

Физик, под которым внезапно возникла пустота, упал, стукнувшись лбом о стол. Выпрямился. Тоже посмотрел на Грига – с легкой укоризной. Достал сигареты, спички, закурил и сел на стул. Выглядело это так естественно, что у Грига зародилось подозрение, что это простец или, чего доброго, свой брат-Сноходец. Но физик, продолжая курить, побледнел и растворился. Выглядело это как обычное исчезновение невостребованного рельефа, и Григ ничего дурного не заподозрил. В конце концов, эротические сны с учителями – дело, распространенное у подростков обоего пола.

Впрочем, если бы Григ не предпочитал думать о людях хорошо, он бы понял, что эротические сны с учащимися – дело еще более распространенное, особенно у пожилых учителей.

Школьный коридор казался бесконечным, и Григ решил сократить путь. Подошел к окну. Как и следовало ожидать, этаж был первый. Створка окна распахнулась легко, он выпрыгнул – и оказался на шумной людной улице. Для данного квартала – редкая декорация.

Впрочем, тут действие тоже разворачивалось вовсю. Невысокий плотный мужчина дрался с чудовищем, напоминающим ярко-синего тролля. Без особого труда зарезав монстра кухонным ножом, мужчина отсек ему голову – и далее начал совершать с ней такие непотребства, что даже повидавший всякого Сноходец отвел взгляд. Победитель тролля при этом заливисто хохотал, но озирался вокруг с некоторым недоумением. Сон его был на самой границе с кошмаром, но мужчина, видимо, придерживался крайне широких взглядов на жизнь.

Люди – очень разносторонние существа.

Стремясь избегать мрачных темных переулков и веселых солнечных парков – там как раз творилась самая чернуха, – Григ шел по улице. Здесь, конечно, тоже хватало всякого, но по большей части какие-то границы у спящих существовали. Несколько раз на Грига набрасывались полуодетые или обнаженные простушки, пару раз его призывно щипали за задницу простецы, но в общем-то он шел быстро и целеустремленно. Дом, куда стремился Григ, занимал весь центр квартала. Это был огромный, бесформенный дом, будто взятый из кошмарного сна студента-архитектора. В нем слились воедино фрагменты строений с улиц всего мира: основательные здания парижского центра, с мансардами и кафе на первых этажах, сверкающие зеркальным стеклом небоскребы и опутанные пожарными лестницами нью-йоркские дома из красного кирпича, азиатские развалюхи в два-три этажа, советские панельные четырехэтажки, викторианские лондонские таунхаусы с крошечными садиками у дверей, потемневшие от времени римские виллы и даже фрагменты каких-то соломенных хижин. Вдоль одной стены тянулись фасады двухэтажных коттеджей в стиле «американской мечты» – с лужайками перед входом, будто целый фрагмент улочки из провинциального американского городка подхватило волшебным ураганом и принесло в Страну Сновидений, она же – Оз…

В какую дверь входить, здесь особой разницы не имело. Григ выбрал дверь солидного особняка, открыл, прошел внутрь. В гостиной, как он и ожидал, было весело. На полу медленно ворочался клубок голых людей, из которого торчали руки, ноги и прочие части тел. Высунулась чья-то седовласая голова, сверкнула безумным взглядом и воскликнула: