Суженый для горной ведьмы - Альма Либрем Страница 10

Но слова так и застряли у Дары в горле, когда она поняла, кого видит перед собой. Оба варианта реакции были моментально отброшены в сторону. Гордые фырканья в этой ситуации выглядели бы по меньшей мере странно, а что ж до того, что простая женщина никогда не сравнится с горной ведьмой, ну так дама, наряженная в траурное бордово-черное платье, не была простой.

— Раз уж так сложилось, — подал голос Геор, должно быть, чувствовавший напряжение между женщинами, — то я, пожалуй, представлю вас друг другу? Это леди, — это слово он произнес с нажимом, — Дараэлла, моя супруга. А это моя мать, графиня Лисандра Каннингем.

— Не скажу, — фыркнула Лисандра, — что мне очень приятно любоваться на леди, которую ты себе выбрал.

Дараэлла смерила графиню Каннингем таким взглядом, от которого давно уже было проваливаться под землю. Или хотя бы возвращаться в каюту.

— Я тоже совсем не уверена, — усмехнулась Дара, — в том, что это приятная встреча. Но мне надо будет попросить перед Урсулой прощения. Она действительно очень тебе помогла, любимый, — последнее прозвучало так, что Лисандра аж дернулась от отвращения, а Геор, до сих пор ничего не понимая, только ошеломленно заморгал. — Ведь ты бы наверняка умер без ее помощи. Не так ли, графиня?

Отмахнувшись от адмирала, совершившего попытку остановить ее или хотя бы придержать за руку, Дара уверенно двинулась к своей новоявленной свекрови и остановилась в метре от нее. Лисандра вскинула голову, кажется, подсознательно бросая невестке вызов. Но Даре было что сказать. Может быть, графиня Каннингем и не знала, кто такая Морская Жемчужина, кем она была, прежде чем освободилась от оков гор и оптравилась в море, но Даре-то была известна история ее оппонентки до того, как она заполучила графский титул.

— Почему вы не помогли своему сыну? — задала Дара единственный вопрос, на который сама ответить не могла. — Вы ведь понимали, чем все это для него обернется? И знали, что надо делать, чтобы не нужны оказались никакие посторонние ведьмы.

Уважительное "вы" с огромным трудом срывалось с уст Дараэллы — ей и вовсе хотелось ударить эту женщину, а лучше выбросить за борт. Пусть бы сама и рассчитывалась с Урсулой!

— Почему я должна знать об этом? — гордо вскинула голову Лисандра. — В перечень обязанностей любящей матери не входит предсказание смерти своего ребенка. Если б я знала, как помочь Геору…

Дара ухмыльнулась.

— Разумеется, знала.

— Геор! — воскликнула Лисандра. — Я не понимаю, что твоя супруга от меня хочет, но этот досужий разговор мне надоел. Я вынуждена…

Она попыталась уйти, но Дара вовремя поймала женщину за руку, не позволяя ей уйти.

— Дараэлла! — Адмирал, кажется, потерял остатки терпения. — Дараэлла, отпусти мать. Мы…

— Отпустить? Ну уж нет! — покачала головой Дараэлла. — Если уж следовать закону, любимый, я вообще должна надеть на нее ошейник и оттащить к властным… Впрочем, почему? Нет! Ведь она уже откупилась от своих грехов, не так ли?

Лисандра отпрянула, с ужасом глядя на свою невестку.

— Да как ты смеешь, мерзкая…

— Замолчи! — на ведьминском выдохнула Дара и с довольством человека, подтвердившего свои подозрения, увидела, как нехотя замолчала Лисандра. — Разумеется, знала, — повторила Дараэлла. — Каждая горная ведьма, сбежавшая из своего клана и не заплатившая выкуп собственным даром или своей клятвой, знает, что ее ребенка будет преследовать череда неудач. Проклятье снять можно, но это должна сделать другая очень сильная ведьма… Впрочем, может и мать, если отречется от своего дара. Но кто ж добровольно откажется от чар, не так ли, графиня?

Геор ошеломленно посмотрел на Лисандру.

— Мама?

— Я не представляю, что говорит эта…

— Представляете-представляете. Если уж я, рядовая молодая ведьма, в курсе, то как о подобных подробностях может не ведать бывшая верховная?

Геор даже свое "мама" повторить не смог, но, судя по паузе, смысл словосочетания "верховная ведьма" прекрасно понимал. Взгляд у него, по правде говоря, был как минимум ошеломленным, и Дараэлла позволила себе победно улыбнуться, утверждаясь в собственной правоте.

Даже сыну не сказала!

…Что ж, зато теперь Дара прекрасно понимала, на кого так похож Геор и почему полностью соответствует идеалу любой горной ведьмы. Ведь чем сильнее ведьма, тем красивее она — и тем больше похожа на божество, которому они поклонялись. Чем сильнее ведьма, тем синее глаза, бледнее кожа да волосы черней — их магия удивительным образом выплескивалась и во внешности, и только слепой глупец не узнал бы сильную горную ведьму. Только сумасшедший поверил бы, что Дара прячет уродство под повязкой, если б знал, какой дар принадлежит ей от природы! Ведь горные ведьмы славятся не только своей магией.

Красота, от которой не отвести очей! И необходимость пожертвовать чем-нибудь, чтобы сбежать из гор и быть свободной, иметь право любить мужчину. Коль уж сбегаешь, рано или поздно все равно заплатишь. Пусть не отдашь ни красоту, ни силу, так заберут удачу у ребенка.

Откупить просто. Отдать свою силу, стать обычной женщиной — больше кожа не будет без единого изъяна, больше старость не станет обходить стороной, а когда-то появятся седые волоски, да и синева глаз выцветет с возрастом… Но зато ребенок станет удачлив вдвойне. Магия матери потечет в его жилах, и дитя ведьмы, не важно, мальчик или девочка, сам пропитается магией.

Если бы Дара встретила Геора в менее опасной ситуации, она бы поняла, что он — сын горной ведьмы. Эта безграничная морская синева глаз, загорелая, но не огрубевшая кожа, словно ее не терзали морские ветры, иссиня-черные волосы и, должно быть, красивое тело — но Дара ж отвернулась, не смогла, когда он переодевался. Несомненно, в сына горной ведьмы трудно не влюбиться. Они обладают не только особенной красотой, не превращающей их в женоподобное существо, а и странным притяжением, которому поддаются почти все женщины, и сестры по дару их матерей тоже.

Дара однажды видела сына горной ведьмы — только вольной горной ведьмы, обладателя таких же ярких, сияющих глаз, задорной улыбки и того, что на суше зовут харизмой. Ей было не больше пяти лет, когда он в последний раз приезжал в гости к родственницам к ним в горы, и ни одна ведьма не посмела бы его остановить. Был божественно красив — и умен, Дара знала.

Ей хотелось верить тогда, в детстве, что тот мужчина, с которым она перекинулась разве что парой слов, был ее отцом. Выбирать мало из кого приходилось, а мама никогда не рассказала бы правду. Горным ведьмам, оставляющим дочерей в клане, нельзя делиться историей их рождения. Но тот мужчина подарил ей серебряный медальон, который Дара по сей день носила на шее.

Говорили, где-то есть еще золотой и бронзовый — триада, источник ведьминской силы. Три медальона, которым нельзя находиться вместе, иначе магии будет слишком много, чтобы выдержал этот мир. Три медальона, которые, если собрать их вместе, соединят два параллельных мира — старый и новый. Но это были легенды…