Кровь и Честь - Крис Метзен

Прохладный бриз колыхал кроны величественных дубовХартглена. Умиротворяющая тишина сонным покрывалом опустилась на лес, оставляяТириона Фордринга наедине со своими мыслями. Его серый жеребец - Мирадор,лёгкой поступью нёс своего седока по охотничьей тропе. И хотя неудачная охота,в последние несколько недель, продолжала преследовать Тириона, он всякий развновь возвращался сюда, как только выпадала такая возможность, предпочитаявеликолепие и свободу свежего воздуха тесным заплесневелым стенам своего замка.С раннего детства Тирион охотился в этом лесу и знал все его потайные тропы каксвои пять пальцев. Только здесь он чувствовал себя по настоящему свободным отвсей этой бюрократической волокиты, неизбежно преследующей любого правителя.Тирион мечтал о том, что когда ни будь его сын - Таэлан, будет охотится вместев ним, познавая всё величие своей родины.

Паладин Лорд Тирион Фордринг был настоящим мужчиной.Физическая мощь сочеталась в нём с остротой ума и Тирион, по праву, считалсяодним из лучших воинов своего времени. И хотя ему пошёл уже пятый десяток лет,он по прежнему оставался всё таким же ловким и сильным, ни в чём не уступаясвоим более молодым собратьям. Его густые пышные усы и аккуратно подстриженныекаштановые волосы уже подёрнулись сероватой сединой, но взгляд зелёных глаз былне по годам ясен и пронзителен.

Правитель Хартглена, одного из процветающих княжествАльянса, раскинувшегося на перекрёстке между высокими пиками Альтеракских гор иокутанными туманами берегами озера Дарроумер, Тирион был весьма уважаем вЛордероне и все знали, что его слова никогда не расходятся с делом. Столица егокняжества - Марденхольд, был шумным торговым городом, укрытым за неприступнымистенами крепости, которая даже во времена тёмных дней вторжения орков вЛордерон служила надёжным убежищем своим жителям.

В последнее время, город был просто таки наводнёнпутешественниками, гонцами и посланцами из различных королевств Альянса. Сомногими из них Тирион встречался лично, гостеприимно привечая каждого в своёмдоме. И хотя все они были благодарны за гостеприимство, Тирион ощущал растущуюнапряжённость, не без повода подозревая о тех страшных посланиях, что должныбыли быть переданы этими гонцами Высшему Совету Альянса. К сожалению, все егопопытки выведать подробности не увенчались успехом, и всё же Тирион не былглупцом. После тридцати лет служения Альянсу он понимал, что только однановость способна поколебать стоическое спокойствие повидавших многое эмиссаров- Война возвращалась в Лордерон.

* * *

Почти двенадцать лет минуло с тех пор, как война с Ордойзакончилась. Ужасная бойня, бушевавшая в северных землях, превратила в руины немало городов и деревень Альянса. Слишком много храбрых мужчин пали прежде, чемпроклятая Орда была, наконец, остановлена. В это ужасное время, Альянс нашёл всебе силы и объединёнными усилиями смог избежать поражения, заплатив огромнуюцену, сложив на алтарь победы жизни целого поколения, погибшего в боях радисвободы, избавив человечество от жалкой участи стать рабами диких повелителейорков.

После войны, разбитые и обезглавленные орочьи кланы былиокружены и согнаны в охраняемые резервации на дальних границах Альянса. Нополностью укомплектованные, отлично вооружённые гарнизоны надзирателей,призванные охранять резервации, ко всеобщему удивлению, остались не у дел.Пленные орки оказались послушными и пассивными. Прошло совсем не много времении они, казалось, полностью утратили свою ярость крови, впав в оцепенение.Многие полагали, что эта летаргия была следствием их вынужденного бездействия,но Тирион мало верил в это. Во время войны он собственными глазами видел всёзверство и дикость орков. Воспоминания об этих отвратительных злодеяниях ещёдолго преследовали его во снах, и Тирион не был уверен в том, что воинственноебезумие навсегда оставило его заклятых врагов.

Каждую ночь Тирион молился о том, что бы тот ужас большеникогда не повторился. Он искренне надеялся, что его молодой сын никогда непознает суровых будней военного времени. Как паладин, во время войны он повидалслишком много осиротевших детей, лишившихся своих близких, и понимал, что,столкнувшись с террором и насилием, неокрепшие души становились холодными иотчуждёнными. Тирион никогда бы не позволил, что бы нечто подобное случилось сего мальчиком, но всё же, несмотря на все свои надежды, он не могпроигнорировать сложившуюся ситуацию. Советники Лорда и приближённые уже давносообщали ему о мрачных слухах, бродивших по Лордерону, и усилившаяся активностьэмиссаров только укрепляла подозрения паладина.

Если бы орки были настолько глупы, что бы открыто выступитьпротив Альянса, Тирион сделал бы всё возможное, что бы остановить их. Это былего долг и обязанность как паладина, всю свою жизнь посвятившего защитеЛордерона. Хотя Фордринг и не был дворянином по праву рождения, уже в возрастевосемнадцати лет он был посвящён в рыцари. Верой и правдой он служил королю,заслужив признание и уважение старших. Годы спустя, когда орки подло вторглисьв Лордерон, намереваясь уничтожить человеческую цивилизацию, он был одним изпервых рыцарей, помазанных Утером Лайтбрингером в сан святого Паладина.

Утер, Тирион и множество других набожных рыцарей былиизбраны Архиепископом Алонсусом Фаолом, дабы вершись святой суд именем Света.Их долг был не только защищать Альянс от поползновений тёмных сил, но иизлечивать раны и болезни. Обладающие силой и мудростью, паладины помоглисплотить разобщённую нацию, приведя народ Лордерона к победе и не позволивчеловечеству сгинуть в беспощадном потоке войны.

С годами, сила, данная ему Светом, несколько уменьшилась, новсё же, Тирион ещё ощущал её присутствие в каждой клетке своего тела, и её быловполне достаточно, что бы защитить сына и своих подданных, коим он поклялсяслужить до последнего вздоха.

* * *

Прогнав из головы эти мрачные мысли, Тирион остановился, судивлением обнаружив, что он блуждал много дольше, чем планировал. Тропапрактически исчезла из вида, петляя между плотно стоящими деревьями вдольподножия гор. Насколько он знал, здесь уже не было никаких застав и,фактически, Фордринг не мог припомнить, когда последний раз удалялся от городатак далеко. Остановившись на мгновение, Тирион с упоением вдохнул свежий леснойвоздух, восхищаясь открывшимися перед глазами красотами природы. Где-тонеподалёку слабо журчал ручей, а в ясном, синем небе, широко раскинув крылья,парили два сокола. Ах, как же он любил эту землю! Пообещав себе вернуться сюдапозже, Тирион прогнал последние остатки своих тяжких дум, упрекая самого себя визлишнем пессимизме. В конце концов, он пришёл сюда поохотиться. Развернув коня,Тирион пришпорил Мирадора, удаляясь от гор в чащу леса.

Спустя несколько минут Фордринг сбавил темп, приблизившись круинам старой сторожевой башни. Остановившись у обломков её основания, он сгоречью посмотрел на останки некогда величественного сооружения. Подобно многимдругим, эти руины служили тяжким напоминанием о тёмных временах войны. Стеныбашни были полуразрушены, почерневшим остовом поднимаясь ввысь. Скорее всего,здесь поработала катапульта орков - Тирион помнил, как эти машины смерти выстреливалисвои пламенные снаряды на огромные расстояния, опустошая целые деревни. Былопросто невероятно, что после такого обстрела башня смогла так хорошосохраниться, не развалившись полностью. Подъехав ближе, Тирион заметил странныеследы на земле. Спешившись, он наклонился, что бы лучше рассмотреть их и замер,застыв в недоумении. Эти следы не могли принадлежать человеку, но что самоестрашное, они были совсем свежие.