Последняя надежда - Владимир Клепилин

Из обугленных ям взлетали сполохи огня, закрывая небо темными изгибами сажи. Редкие лучи солнца достигали осыпавшегося пепла. Было несказанно страшно смотреть на это бесчинство стихии, разбушевавшейся у притока Брагоса. Неопытному взгляду сложно было определить причину возникшего бедствия, из-за сгустившихся грозовых туч, не свойственных данному времени года. Дикий зверь смотрел со склона кургана, и в его глазах таился первородный страх. На дороге стоял воин, мрачно глядя вдаль своим потускневшим взглядом. Дарвал проклинал судьбу за лютую зиму и, стоя в оледеневших доспехах, слезы текли по его изборожденному морщинами лицу. Его жизнь была полна страданий и лишений, долгие годы он исправно служил стране, неся тяжелую службу на рубежах империи. Его тело тряслось от холода, от гнева и боли, лютой боли одиночества и страха. Нет, он не боялся смерти, он боялся грядущего. Огонь испепелил целый город, уничтожил все строения, которые мог поглотить. Внутренний жар тела, холод зимнего утра и тепло умершего города подкосили старого воина, и он упал бы, если б не две сильных руки, подхвативших его убитое горем тело. Последнее, что он помнил, как его бережно укладывают в телегу.

Очнулся Дарвал в ветхом домике и увидел старуху, которая что-то варила в маленьком котле, подвешенном над жаровней. Дурной запах исходил от того варева, что томилось под крышкой котла; голод давал о себе знать, и жутко болела голова. Память медленно возвращалась, и боль утраты вновь ударила солдата в его сердце. Упав навзничь, слезы бурным потоком обрушились на край ложа и старушка, кинув взор на пришедшего в сознание мужчину, бросилась к нему. Дарвал узнал, что его привез рослый воин и отдал в руки ведуньи, что пришел враг и уничтожает города, которые стоят у него на пути. Выпив на удивление сладкое снадобье, Дарвал уснул, и мысли его устремились к родному дому, к семейному очагу. Память тлела несгораемым видением в его сознании, тщательно подменяя реальные образы.

Тем временем, по закатной дороге, вслед за звездой, шел быстрым, но острожным шагом воин. Его путь пролегал мимо северных гор Имралдена, вдоль устья Млазира и далее – к западным землям Тродаса. Миновав горные пики Сандара, ему встречались диковинные звери с длинным гребешком на голове и шестипалыми лапами, видом своим схожие со змееподобными винерами.

Лютовавшая у Брагоса зима сменилась прохладным ветерком илистого Млазира, и на горизонте появились милые глазу очертания земель Тродаса. Все земли ему были очень хорошо знакомы, и он ни разу не сбился с пути. Таким качествам следопыта позавидовал бы каждый в тех землях, ибо без опасения за свою жизнь уже очень давно никто так далеко не хаживал.

А началось все много лет назад, когда двенадцатилетний мальчик по имени Миларис стал оруженосцем у доблестного воина Брамаса. Золотые времена предшествовали расцвету империи Тродаса, благодаря мудрому правлению королей и элитной армии, способной передвигаться по любой местности и биться в строю без значительных потерь. Откуда появился этот народ, никто не знал. Древние хроники и летописи расходятся в описании становления этого государства. Многие века этот народ удерживал окружающие их земли от гнета враждебных государств и способствовал всеобщему спокойствию.

С давних времен было известно пророчество, гласившее о скором исходе всех мужчин, способных держать оружие: «…Наступят времена великого противостояния, когда призваны будут великие воины Тродаса на последний бой. В небе вспыхнет ярким пламенем огненный шар, предвещающий скорый исход войска. Призваны будут легионы великим вождем, и с верой в сердце уйдут туманной дорогой, открытой шаром сферы, в Закат». Шар сферы хранился в подвалах гарнизона и мог быть активирован только на закате. Это пророчество долгие годы укрепляло сердца воинов. Но, со временем вера постепенно угасала, и настала пора полного опустошения сердец: люди не верили в пророчества, а те, кто верил, подвергались всеобщему осмеянию.

Миларис, будучи еще мальчишкой, свято верил в пророчество и много времени посвящал изучению древних трактатов и хроник, отражавших мудрость веков. Но, несмотря на тягу к знаниям, он, тем не менее, рьяно усердствовал на тренировочной площадке с мечом в руке. «Ты не станешь настоящим воином, если не отбросишь ложные знания о пророчестве», – говорил Брамас во время тренировок. Молодой боец без сомнений вступал в схватки с учителем, не отвлекаясь на безрассудное невежество своего наставника. Тем не менее, Миларис не просто подавал большие надежды как воин, но и, будучи прилежным учеником, раз за разом все более искусно одолевал других воинов на тренировочной арене.

На убывающей луне 1124 года, по летоисчислению Тродаса, Брамас послал небольшой отряд, во главе с Миларисом, в поход к рубежам империи, чтобы воочию убедиться в словах торговцев, якобы видевших странных воинов, шныряющих и выведывающих у местных жителей о жизни Тродасского государства. Слухи, возможно, были ложными, но сбрасывать со счетов происки врагов империи было бы неразумно. Тем не менее, Брамас снарядил в поход группу и включил в нее Милариса, чтобы испытать волю духа своего ученика. Смеркалось. Войско продвигалось тернистыми тропами в глухих зарослях, чтобы сократить свой путь и быть незамеченными до поры до времени. Через пять дней пути они повстречали крестьянина, который сообщил им о том, что чуть дальше на тракте видел странных соглядатаев, которые расспрашивали людей о хлебных запасах и фураже на складах деревни. Было принято решение идти в обход тракта через промозглые пустоши Кальдерона, наполненные странной живностью. Бывалые солдаты империи Тродаса морщились и сплевывали себе под ноги, когда очередное существо, покрытое слизью, выползало из норы. Никто не мог припомнить даже приблизительных названий этих тварей, потому как несметное множество порождалось пустошью ежегодно и выбрасывалось на поверхность с одной целью – пожирать! А жрали эти существа абсолютно всё, что видели: траву, изредка появлявшуюся на промерзшей земле Кальдерона; птиц, случайно залетевших полакомиться болотными ягодами; бывало даже так, что, объединившись, полчище бросалось на человека. Но, легионеры шли быстрым шагом и редкие твари, высунувшие свой нос из норы, находили упокоение в быстром ударе копья воина или стрелы, выпущенной зорким глазом лучника.

Через пару дней бойцы достигли устья Млазира. Перед их взглядом раскинулась величественная река, за которой высокой стеной вздымались горы Имралдена. И тут на открытом берегу, они увидели небольшую группу людей, одетых на странный манер южных стран, и опытный взгляд солдат сразу приметил доспехи, скрытые под одеянием. Было принято решение построиться и медленным шагом двинуться к ним. Едва приметив подходивших легионеров, незнакомцы закопошились, и даже не подумали подать какой-либо знак. Тринадцать иноземных воинов располагалось на открытом месте, возможно, остальные были вне зоны видимости. Неожиданно один из пришлых выпрямился и разрядил свой арбалет в первого идущего легионера. Если бы не командир отряда, который прикрыл молниеносным выпадом щита своего товарища по оружию, солдат Тродаса скончался бы, не успев обнажить свой меч. Мгновенно воины Тродаса выстроили малый хирд, а арбалетчик выпустил свою стрелу, пробив ступню врага, менее защищенную, чем тело. Завязался смертельный бой. Несмотря на боевую выучку, воинам Тродаса пришлось не сладко. Миларис был атакован со стороны левого бока, но, заученным движением, отразил вскользь меч врага своим кинжалом, который в ту же секунду испил крови первого ретивого противника, воткнувшись тому в шею, открытую для удара. Меч Милариса отражал сыпавшиеся на него удары, успевая при этом наносить смертельные раны, выискивая прорехи во вражеских доспехах. В течение двадцати минут бой был окончен, и командир отряда отдал приказ собрать все сведения из седельных сумок павших воинов. Выяснилось, что напавшие являлись воинами земель Альмерата, о пустынях которых давно ходили слухи в государстве Тродаса. Говорили, что воины пустынных земель, посылаемые своим господином, всегда возвращались, выполнив возложенную на них миссию. Для чего они зашли так далеко, никто не ведал, но все понимали, что нападение было не случайным.