Темное божество - Бри Деспейн

ПОСЛЕ ОБЕДА

"Грэйс! Ты должна видеть нового парня". Эйприл подбежала ко мне в узком школьном коридоре. Иногда она напоминает мне кокер-спаниеля, который когда-то у меня был, она дрожала от волнения примерно, как он.

"Самый горячий парень, которого ты когда-либо видела?" Я чуть не уронила свой рюкзак. Глупые, неудобные шкафчики.

"Наоборот. Этот парень полностью противоположность. Его выгнали из двух школ, и Бретт Джонсон говорит, что он состоит на учете". Эйприл усмехнулась. "Кроме того, все знают, что Джуд — самый горячий парень". Она ткнула меня в бок.

Я, наконец, сняла свой рюкзак со спины, и из него высыпалась моя коробка с разноцветными мелками.

"Черт". Проворчала я и присела на корточки, чтобы собрать их. "Джуд мой брат, если ты еще это помнишь?"

Эйприл закатила глаза. "Он действительно спрашивал обо мне за ланчем, правда?"

"Да" — я выбирала из кучи разбитого мела уцелевшие кусочки — "он сказал, 'Как Эйприл?' и я ответила, 'Она в порядке,' а затем он дал мне половину своего бутерброда индейки".

Порой мне кажется, что Эйприл общается со мной только, чтобы быть рядом с моим братом — как и половина других девочек в этой школе.

"Поторопись," сказала она, оборачиваясь через плечо.

"Ты могла бы, и помочь". Я помахала ей разбитыми мелками. "Я только купила их по дороге из кафе".

Эйприл присела и подняла синий. "Зачем они тебе? Я думала, что ты работаешь с древесным углем".

"У меня, что-то не получается". Я взяла мел из ее рук и немного подержав, сложила обратно в коробку.

"Я попробую цветным мелом".

"Но завтра это должно быть готово".

"Я не могу сдать работу, если она мне не нравиться".

"Я не думаю, что все так плохо," сказала Эйприл. "Кроме того, новому парню, по-моему, очень даже нравиться".

"Что?"

Эйприл подпрыгнула и схватила меня за руку. "Побежали. Ты должна это видеть". Она запрыгала к кабинету художественных искусств, таща меня за руку.

Я еле успела схватить свою коробку с мелками. "Ты сумасшедшая".

Эйприл засмеялась и ускорила темп.

"А вот и она", сказала Линн Бишоп, когда мы выбежали из-за угла к кабинету художественных искусств. Группа студентов, собралась перед дверью. Они разошлись по сторонам, когда мы приблизились. Дженни Вилсон посмотрела на меня и что-то шепнула Линн.

"По какому поводу собрание?" спросила я.

Эйприл указала. "По этому".

Я остановилась и уставилась на него. Этот парень, более чем перепрыгнул пределы дресс кода Святой Троицы. Он был в черной дырявой футболке от Wolfsbane и в темных джинсах, разорванных на коленях. Его взъерошенные выкрашенные в черный цвет волосы скрывали лицо, в руках он держал большой листок бумаги. Это был мой рисунок, нарисованный древесным углем, и сидел он на моем месте.

Я обошла группу свидетелей и шагнула к столу. "Извини, но ты сидишь на моем месте".

"Тогда ты должно быть Грейс," сказал он холодно. Что-то о его скрипучем голосе заставило волосы на моих руках выстроиться в ряд.

Я отстранилась. "Откуда ты знаешь мое имя?"

Он указал на бейджик, наклеенный скотчем на ведре поставки, которое я не убрала во время обеда. "Грейс Дивайн". Он фыркнул. "У твоих родителей должно быть некоторый комплекс Бога. Я держу пари, что твой папа — министр".

"Пастор. Но это не твое дело".

Он держал мой рисунок перед собой. "Грейс Дивайн. Они, должно быть, ожидают от тебя многого".

"Они ожидают. Теперь я хотела бы занять свое место".

"Этот рисунок требует доработки," сказал он. "У тебя эти ветви неправильные, и это узел должен быть поднят, а не опущен". Он взял один из моих древесных углей своими тонкими пальцами и подтянул ближе к себе бумагу.

Я уже мысленно поставила ему галочку за смелость, но чему я не могла поверить, так это с какой непринужденность он переплетал толстое и тонкое черное пятно в поразительные темно-серые ветви. Над этим деревом я мучилась все неделю.

Он использовал сторону своего мизинца, чтобы растушевать уголь на стволе--мы так не "делаем" в классе Барлоу, но грубое смешивание имело только правильный эффект для коры дерева. Я наблюдала, как он заштриховал вдоль основания ветвей, но затем он начал устанавливать узел в самом низу. Откуда он мог знать, на что этот узел, как предполагалось, был похож?

"Прекрати," сказала я. "Это — мое. Отдай". Я попыталась выхватить рисунок, но он перехватил мою руку.

"Убери руки! "

"Поцелуй меня," сказал он.

Я услышала визг Эйприл.

"Что?" Спросила я.

Он наклонил рисунок. Его лицо было все еще затенено густыми волосами, но черный кулон выскользнул из-под его майки. "Поцелуйте меня, и я отдам".

Я схватил его руку, которая держала древесный уголь.

"Какого черта, что ты о себе возомнил?"

"Значит, ты не узнала меня?" Он убрал волосы со своего лица. Его лицо было бледное и худое, но именно его глаза заставили меня задохнуться. Те же самые темные глаза, которые я когда-то называла "пироги из грязи".

"Даниэль?" Я отпустила его руки. Темно-серый карандаш со звоном упал на стол. Миллионы вопросов вспыхнули в моем мозгу. "Джуд знает, что ты здесь?"

Даниэль сжал пальцами свой черный кулон, который висел у него на шеи. Его губы, вздрогнули, пытаясь, что-то сказать, но Г. Барлоу подошел к нам, скрестив свои руки на груди.

"Я сказал Вам, молодой человек, что сначала Вы должны обратиться в офис адвокатов прежде, чем присоединиться к этому классу," сказал он Даниэлю. "Если Вы не можете уважать меня, тогда возможно Вам нечего здесь делать".

"Я уже ухожу". Даниэль резко выдвинул назад свой стул и прошел мимо меня, его окрашенные волосы, скрывали его глаза. "До свидания, Грейс".