Паутина противостояния - Вадим Панов

Если хотите, чтобы все было «всерьез», — тщательно продумайте антураж.

Правило первое: не встречайтесь с клиентом в местах «обычных», не овеянных даже легким налетом мистики, однако избегайте штампов: кладбища и готические соборы, так хорошо зарекомендовавшие себя в прошлом, сейчас скорее напомнят о компьютерной игре, чем настроят клиента на нужный лад. Найдите оригинальный ход. Правило второе: всегда используйте морок. Даже если вы — вылитый Мефистофель. Проблемы ведь начинаются с мелочей: выпавшие ключи от машины, случайно извлеченный из кармана счет за квартиру, грязный носовой платок… Вся эта ерунда способна разрушить бизнес-проект, поэтому — морок, благодаря которому клиент увидит только то, что должен. И, наконец, правило третье: заранее спланируйте диалог, скрупулезно проработайте ключевые фразы и обороты, не перепутайте термины (у вас ведь не один клиент, правда?), не торопитесь переходить к делу, но и не затягивайте. Одним словом, ни в коем случае не позволяйте клиенту считать происходящее «привычным» мероприятием. И тогда даже такое приземленное дело, как сведение квартального баланса, покажется вашему партнеру таинственным, наполненным глубинными смыслами действом.

Собственно, в настоящий момент Косар Кумар как раз и занимался подведением финансовых итогов сотрудничества с одним из контрагентов. Не окончательных, разумеется, итогов, промежуточных. Клиент четыре месяца пользовался «дарованной потусторонним миром силой», и теперь пришло время платить по счетам.

— Господин президент, вы здесь? — робко осведомился Кевин, вглядываясь во тьму зала. — Мистер Вашингтон…

Молодому Кевину Хьюго Смиту Третьему Косар являлся под личиной первого американского президента — в буклях, камзоле, чулках и при шпаге. Артефакт морока, конечно, приходилось настраивать весьма тщательно, но что делать — так уж получилось. Третий Смит грезил политической карьерой, мечтал когда-нибудь обосноваться в Овальном кабинете, а потому, начитавшись какой-то ерунды, занялся попытками связи с духом кого-нибудь из отцов-основателей, надеясь получить подробную инструкцию по проникновению в Белый Дом. Способности к магии у Кевина присутствовали, а потому Кумар, случайно оказавшийся в Гарварде по личным делам, уловил жалкие потуги доморощенного медиума и взял Смита в оборот.

— Господин президент…

— Иду, иду. — Косар где-то читал, что Вашингтон был сварлив. Может, конечно, речь шла и не об этом президенте, однако Кумар не видел ничего дурного в том, чтобы привнести в общение с клиентом немного подлинного шасского духа. — Я здесь.

— Здравствуйте, господин президент! — со всем возможным почтением произнес Смит Третий, таращась на возникшую из ниоткуда фигуру, испускающую приятное глазу голубоватое сияние.

— Ага. — Косар демонстративно огляделся. — Приветствую тебя, юноша.

Местом встреч Кумар назначил читальный зал библиотеки Гарварда. Шасу нравилось, как зажженные наивным Кевином свечи пытаются осветить высоченное помещение, как теряются отблески огня, не дойдя до сводчатого потолка, как порождают они причудливые тени — результат сражения света и тьмы.

— Я вижу, с момента нашей последней встречи ты сильно продвинулся на пути посвящения.

— Я старался, господин президент, — благоговейно ответил Кевин.

— Старание может поднять тебя очень высоко, — невнятно пообещал Косар.

— Спасибо, господин президент.

— Не за что, юноша, не за что.

Способностей Смита Третьего хватало лишь на мизерный морок. Максимум, что он мог, — стать невидимым на десять-пятнадцать минут, после чего терял концентрацию и возвращался к нормальному облику. Дар свой Кевин использовал без особых затей — сделался завсегдатаем женских раздевалок, устроил пару каверз нелюбимым сокурсникам, вот и все. Кумара это вполне устраивало: что может быть лучше, чем иметь в клиентах безобидного и платежеспособного паренька? К тому же психологический портрет Смита Третьего гарантировал, что юноша никогда и никому не расскажет о своем даре, предпочитая упиваться тайной властью и «дергать за ниточки», оставаясь в тени.

— Ты вызвал меня сегодня… — Кумар поднял голову и посмотрел на ущербную луну, заглянувшую в стеклянный купол библиотеки. — Ты не дождался обычного времени…

— Я теряю силу, господин президент, — торопливо сообщил Кевин.

Естественно, теряет. Магическая энергия, которую Косар вливал в Смита Третьего при встречах, имела свойство заканчиваться. Но для получения новой дозы пареньку требовалось предоставить нечто более весомое, чем почтительность, дюжина свечей и блюдце с водой. Четыре месяца — долгий срок.

— Э-э… — протянул Кумар.

Сообразительный Смит понял сомнения «духа» и достал из рюкзака нечто, завернутое в черную замшу.

— Я принес то, что вам нужно, господин президент.

— Разверни, — спокойно, несмотря на то что его так и подмывало вцепиться в добычу, приказал Косар.

И с трудом сдержал радостное восклицание, когда увидел золотой, украшенный драгоценными камнями маршальский жезл. Улучшенная копия тех, что вручал своим военным какой-то из французских Людовиков. Совсем неплохая цена за четыре «батарейки» с магической энергией Колодца Дождей.

«Шестьсот процентов чистой прибыли! Тархан, я тебя сделал!»

Кумар давно хотел стать лучшим контрабандистом Тайного Города, однако до сих пор не мог подцепить на крючок действительно жирного клиента. Теперь же, благодаря богатенькому Смиту Третьему, мечта на глазах превращалась в реальность.

— Да, юноша, это то, что нужно. — Дух Джорджа Вашингтона с достоинством принял дар и велел: — Протяни вперед левую руку и закрой глаза!

Кевин с готовностью послушался. И едва вздрогнул, когда его коснулись холодные пальцы «духа».

— Узрите сего достойного юношу, — высокопарно произнес Косар, не отрывая взгляд от жезла. — Узрите сего отрока, честно идущего по пути посвящения. Узрите! И дайте ему силу…

«Батарейка», что пряталась в правой руке Кумара, стала разряжаться, отдавая магическую энергию Смиту Третьему. Процесс сопровождался болезненным покалыванием в пальцах — Косар намеренно добавил этот штрих для усиления эффекта, — однако Кевин стоически терпел боль.

— Ты чувствуешь силу?

— Да…

— Какая забавная церемония!

Косар вздрогнул и резко обернулся, не забыв накинуть на Смита Третьего дополнительный морок, чтобы парень не увидел внезапно возникшего гостя.

Нава. А если быть точным — типичного нава: длинного, худощавого и темноволосого. Облаченный в черный костюм, черную же сорочку, черный галстук и черные туфли, то есть почти сливающийся с библиотечной тьмой, пришелец стоял в четырех ярдах от Кумара и весело разглядывал тщательно выверенную мизансцену: свечи, блюдце, голубоватый дух Вашингтона и застывшего в радостном упоении Кевина.