Пылающий туман - Ви КавИ

— Эй, Сокол, присоединишься?

Ворон показательно поднял небольшую деревянную миску, в которой плескалась странная жидкость.

По их рассказам, они добавили в котелок не только воду и травы для эстетики, но и мясо убитого вýла, однако насчёт последнего у Сокола были серьёзные сомнения. Запах был довольно специфичным и не особо приятным, что наталкивало на соответствующие мысли о том, что зарезали какого-то вонючего фéвула, умиравшего в пещере от старости. Нет, мясо этих животных было очень питательным, а шкура оценивалась в городе за приличные глéты, но при всех своих достоинствах они воняли хуже, чем стадо коров или свиней, хотя, чтобы перебить этот запах, надо ещё постараться!

Это был первый привал, сделанный за целый день, за который Сокол успел вымотаться, пару раз упасть, чуть не убиться, а ещё вдобавок жутко проголодаться. Будь его воля, он бы съел целую тушу дракона, но, к сожалению, ему давали только паршивую воду с кусочками мерзкого зверя.

Издевательство, не иначе.

— Только если мне закроют глаза, собьют обоняние и будут эту гениальную бурду пихать в рот с ложечки. Желательно перед этим спеть песенку, помолиться Сущему, чтобы не издохнуть вместе с вами здесь, и, разумеется, «дракончиком» залететь мне в рот.

Вспыхнул, охватывая целиком чёрный котелок, огонь, а потом утих и продолжил мерно освещать небольшую территорию. Ворон шутку оценил, доброжелательно улыбнулся и повернулся обратно к костру, дабы продолжить заниматься своими, бесспорно, важными делами.

Смотря на него, Сокол совершенно не мог понять, как он, без эмоций, поедал эту гадкую похлёбку. Не исключено, что перед этим он выпил несколько сильнодействующих настоек, лишивших его всех органов чувств. Но опыт показывал, что Ворон был просто ценителем ужасного. Понаблюдав за ним со скучающим видом ещё несколько минут, Сокол психанул и придвинулся к остальным.

Те, кто уже расправился с едой, активно обсуждали план действий и спорили с загадочным человеком, который был отправлен с ними по настоянию такого же неясного заказчика, общавшегося с командиром при помощи писем. Их неприятный попутчик, в основном предпочитающий молчать, не нравился никому, особенно Орлу, которого тот заставлял следовать по своей весьма сомнительной бумажке, не внушавшей доверия. Командир ненавидел неизвестность, но ещё больше он не любил чужие карты. Он плохо с ними ладил.

Этот ниври́йский храм — их точка назначения — был возведён высоко в горах. С чем это было связано — Сокол не знал. Его сведения относительно этого народа были скудными, но их хватало, чтобы задаться вопросом: почему ни́вры, будучи народом приземлённым, решили построить храм почти в облаках? Да и ещё, кажется, в людском Королевстве.

Видимо, они как всегда строили планы по истреблению человечества.

— Ладно, надзиратели, наливайте и мне. Если помру, то только посмейте возродить. Укушу и превращу в такого же мертвеца, поняли?

Все отстранённо, кроме их хмурого скрытного сопровождающего, согласно покивали и вернулись к прежнему обсуждению более насущных вопросов, чем голод Сокола. Однако Сова, молодая рыжеволосая девушка, шустро поднялась и прихватила при этом освободившуюся миску. Она, подчерпнув ею из котелка суп, приблизилась к Соколу, села рядом с ним и протянула ему его порцию.

— Не помрёшь, не переживай. Мы же целы.

— У вас, может, пищеварение хорошее, а вот у меня с этим проблемы! — Сокол размешал жидкость, из-за чего кусочки мяса начали пахнуть ещё сильнее. — О, Сущий…

— Не умирай ты так!

Орёл, оторвавшись от ожесточённого спора, недовольно глянул на бубнящего птенца и пригладил идеальную бороду.