Солнечная тайна Изабель - Анна Лерн

Все, что случилось со мной до того, как я совершенно неожиданным образом очутилась в чужом теле и в чужой стране, ничем другим, как дуростью назвать было нельзя. Вы спросите почему? Да потому что, взрослой сорокавосьмилетней женщине, не пристало быть такой наивной дурой, даже если ей заморочили голову нежными признаниями и клятвами в вечной любви. Но с этими стереотипами я справилась «на ура» и даже отправилась в загс, дрожа от волнения, словно невинная кокетка, будучи старше своего жениха на пятнадцать лет…

В этот «счастливый» день, я находилась в приподнятом настроении и уже вовсю представляла наш медовый месяц на Кипре. Я сняла дорогой отель, купила красивое белье и теперь с нетерпением ждала этого отдыха.

Мой будущий муж был самым шикарным экземпляром из индустрии фитнеса. Подтянутый, спортивный, с ухоженной бородкой и чистыми синими глазами, обрамленными стрелками длинных ресниц.

Ну, не было у него миллионов и шикарных домов, но у меня они ведь были, и чахнуть над ними как злобный старик из сказки, я не собиралась. В свои года я выглядела на тридцать пять и вполне верила в то, что можно полюбить не за деньги, а за душу. Фигура у меня тоже была хорошей, благодаря спорту, массажу, дорогим маслам и кремам, что только добавляло уверенности.

Жениху Артемчику в прошлом месяце исполнилось тридцать три года, но нас эта разница в возрасте совершенно не смущала и мы наслаждались своим счастьем.

Он приехал за мной на белом лимузине и, сияя от радости, вручил букет красных роз.

— Ты шикарно выглядишь. Не устаю восхищаться тобой, дорогая.

Еще бы я выглядела не шикарно, в платье от знаменитого кутюрье и комплекте драгоценностей, стоивших как дом на побережье.

Гости ждали нас в загсе, чтобы потом отправиться в ресторан, оплаченный тоже мною…

Погода стояла жаркая, на небо не проплывало не единой тучки и палящее солнце припекало основательно. В узком платье из тяжелой ткани я сразу же взмокла, и милостиво выслушав восхищения от подруг, отправилась в дамскую комнату, чтобы немного обновить макияж.

Поискав глазами в толпе младшую сестру, я раздраженно нахмурилась — никогда ее нет рядом в нужный момент! Что ж, справлюсь сама.

Не спеша я привела себя в порядок, поправила прическу, и придирчиво оглядев себя в зеркало, вышла в узкий коридор. Пройдя несколько метров, я поняла, что завернула не туда и разозлилась. Настроят этих коробок с кучей непонятных комнат!

Быстро шагая между дверными коробками, я, наконец, услышала голоса гостей и удовлетворенно хмыкнула. Слава Богу, не пришлось носиться в поисках выхода! Мне вспомнился Фарада из фильма «Чародеи» и я снова нервно хохотнула.

Я прошла мимо очередной полуоткрытой двери и вдруг резко остановилась. Белый костюм Артемчика и золотистое платье сестренки, за которое я отвалила приличную сумму.

Сделав несколько шагов назад, я уставилась на происходящее в комнате, и мне казалось, что в этот момент мое сердце бахает, как отбойный молоток.

Артемчик жадно целовал мою Лизоньку, а она с наслаждением отвечала ему, устроившись на старом столе и обхватив моего жениха ногами.

Опомнившись, я прижалась к стенке, чувствуя лопатками ее прохладную шершавость, и прикрыла глаза, успокаивая дыхание.

Возня в комнате закончилась, и я услышала тяжелое дыхание Артемчика, а потом и его охрипший голос:

— Ничего, осталось подождать совсем немного, и Надькины деньги будут наши.

— Мне уже кажется, что этого не случится никогда! — капризно протянула моя сестрица. — Надоело ждать!

— Что ты предлагаешь, грохнуть ее сразу после свадьбы? — раздраженно произнес мой жених. — Нужно чтобы прошло хотя бы полгода! А потом может случиться все, что угодно — поскользнулась в бассейне, выпала из окна, отказали тормоза…

— Ты уверен, что все достанется нам? — нетерпеливо поинтересовалась Лизонька, и он ласково ответил:

— Конечно моя дорогая, а кому же еще? Ты — единственная сестра, а я горячо любимый муж.

Объелся груш, хотелось сказать мне, но я лишь «отлипла» от стены и твердым шагом пошла прочь, окаменев настолько, что толкни меня и я развалюсь на части, как гипсовая скульптура.

Гости что-то говорили мне, но я никого не слышала, идя между ними к выходу. Все выглядело нелепым и нереальным, словно дурной сон.

Значит я упаду в бассейн… отлично. Только вот деньги и недвижимость перешли бы не «горячо любимому» мужу, а благотворительной организации «Семицветик», помогающий детям, борющимся с раком, а бизнес — моему славному партнеру, с которым мы его и начинали. Сестра, конечно, получила бы некоторую сумму на содержание, но она была несравнима с тем, что получили бы они, не составь я завещания. Распахнув дверь загса, я подобрала длинное платье и помчалась вперед, обдуваемая жарким июльским ветром.

Подбежав к светофору, я остановилась под удивленными взглядами прохожих и тут моя нога, соскользнув с бордюра, подвернулась и словно в замедленной съемке, я начала падать на проезжую часть. Оглушительный сигнал автомобиля, визг тормозов и темнота, пронизанная красными всполохами…

* * *

— Изабель… ну пожалуйста, очнись… Изабееель…

Тоненький детский плач ворвался в мой мозг тоненькими иголочками, и я с трудом приоткрыла глаза. Господи, что происходит?

Тело жутко болело во всех мыслимых и немыслимых местах, а надо мной нависли два детских одинаковых лица, залитых слезами.

— Изабель очнииись… — снова раздалось тоненькое причитание, и я подумала, что где-то рядом лежит какая-то Изабель. Попали вместе под машину? Вполне вероятно, это было как раз последнее, что я запомнила.

Маленькие ручонки принялись тормошить меня, и я застонала, не понимая какого черта этим детям от меня нужно и где врач.

— Она приходит в себя! — радостно пропищало рядом. — Она жива!

— Дети, оставьте меня в покое… — прошептала я, ощущая невероятную сухость во рту. — Позовите врача…

И в этот момент я замерла, услышав чужой голос и чужую речь, льющиеся из моего рта. Я прекрасно понимала, что говорю, но это был явно не русский язык! Певучий, мелодичный, с плавным, мягким окончанием слов. И голос был не мой! Нежный, девичий, без тех хриплых, приказных ноток руководителя огромной организации.

Переборов боль, я с трудом села и обвела взглядом место, в котором находилась — это явно не шоссе и даже не больница. Больше всего это походило на гостиную старого дома с деревянной лестницей, ведущей на второй этаж.

— Изабель! — на мне повисли незнакомые мальчишки лет шести и, судя по их одинаковым лицам — они были близнецами. — Ты так напугала нас, когда свалилась с лестницы!