Мастер паутины - Дмитрий Нелин

Я лениво развалился на холодном металлическом стуле и потер лоб. Влип так влип. Наручники показательно лежали на зеленом металлическом столе рядом с большой лампой, светящей мне в рожу, аки солнышко. Так. Надо быстро вспомнить, как я тут очутился. Что это вообще за место? Похоже на дознавательную комнату в СИЗО.

— Проснулись? — спросил мужской голос со смешком, — не холодно вам?

— Да вроде бы нет, — я посмотрел вниз и понял, что потерял очки. Зрение было мутным, но я все равно отчетливо видел колючее клетчатое одеяло, в которое меня завернули. Да, потому что я был голым. Совсем. А тут холодно.

— На улице-то осень. А вы, батенька, голым по центру Петербурга бегаете. Нехорошо это. Ну да ладно. Давайте знакомиться. Я вот старший лейтенант милиции — Андрей Никанорович Нестеренко. А вас как зовут?

— Петербург? — переспросил я, — точно. Все сходится. Как меня зовут?

— Ну не меня же, я уже представился, — ответил милиционер. Я не видел его лица. Лишь силуэт, потому что гребаная лампа светила как проклятая.

— Александр, — спокойным голосом ответил я, — Македонский. Владиленович.

— Грек? — тут же уточнил лейтенант, и я понял, что он туп как пробка. Это хорошо. Это мне на руку. С тупыми людьми гораздо удобнее работать, чем с умными. Вторых еще нужно хоть как-то убедить в собственной правоте, чтобы начать крутить их сознанием как тебе вздумается. С тупыми же все гораздо проще.

— Наполовину. Отец — русский еврей в пятом поколении, а мать крымская гречанка.

— Сколько вам полных лет?

— Двадцать пять, — не колеблясь ответил я, хотя это было ложью.

— День недели.

— Сегодня или моего рождения?

Лейтенант слегка подвис, так как уточняющий вопрос поставил его самого в тупик.

— Сегодня, — наконец ответил он.

— Вторник. Четырнадцатое сентября.

— Это хорошо. Значит в пространстве и времени вы разбираетесь и находитесь в трезвом уме и здравой памяти. Выходит, что вы не умалишенный. Так ведь? — с надеждой в голосе спросил лейтенант.

— Конечно, я полностью здоров. Как физически, так и психически, а духовно, так я вообще давно достиг небывалых высот. Поглядите какие у меня мышцы. Клевые ведь? — я поднял руки и напряг бицепсы.

— Да, у вас хорошая физическая подготовка. Ходите в тренировочный зал?

— Нет, сам дома отжимаюсь. А еще я кандидат в мастера спорта по боксу и фехтованию.

— Впечатляет, — ответил голос, — вроде бы вы добропорядочный гражданин, но что вы делали в голом виде на площади Восстания?

— Не помню, — соврал я.

— А вы, случаем, не художник? Ну знаете, есть такие индивидуумы. Постмаргиналы всякие.

— Постмодернисты вы хотели сказать? — поправил я этого придурка.

— Ну да. В Москве вот один такой бегал голым по улицам на четвереньках и кусал прохожих. Вошел в образ собаки.

— Неплохой перформанс получился, — согласился я, — я бы с радостью ответил вам, что я художник и бегал голым, чтобы вдохновиться новым ощущением свободы тела и духа, но нет. Все гораздо сложнее.

— Поясните?

— Я маг.

— Настоящий? — уточнил лейтенант настороженно.

— Самый что ни на есть, — ответил я, — зуб даю.

— Вы экстрасенс? Ну там, гадаете по-всякому, салончик у вас есть? Хоть все по закону оформлено?

— Бросьте. Я выше этого. Я маг паутины.

— Какой еще паутины? — не понял мент.

— Любой. Паутины желаний, наваждений, снов, иллюзий, вариантов, загадок.

— А будущее видеть умеете? — внезапно с надеждой в голосе спросил Андрей.

— Да, могу.

— Скажите, когда у меня будет повышение?

— Через два года, — не напрягаясь ответил я.

— Я так и думал! Вот черт! Неужели это так очевидно? А можно как-то ускорить этот процесс? А то меня уже жена запилила.

— Бросьте ее, — серьезно сказал я.

— Это еще почему? — удивился лейтенант, — она у меня хорошая.

— Она вам изменяет, причем уже давно и с лицом нерусской национальности. С армянином, да.

— Что-о-о??? — Андрей завопил белугой, и лампа тут же погасла. Над нами вспыхнул яркий свет, и я увидел побагровевшее перекошенное лицо уже немолодого милиционера.

— Я же говорил, что я маг, — я довольно улыбнулся.

— Пидорас ты волосатый! Откуда ты знаешь про мою Настеньку? Тоже небось к ней ходишь, да? Да я тебя! — мент соскочил со стула и схватился за дубинку на поясе, но я оказался быстрей. Одним движением я схватил наручники и швырнул их импотенту в лицо. Затем я вскочил со стула, отбросил колючий плед и взялся за железную спинку. Я расслабился, и перед глазами появилась тончайшая зеленая паутина. Ее нити оплетали все пространство. Они проходили сквозь мои руки и тело лейтенанта. Я видел, как они торчат из его рта и конечностей. Ага, в голове противника их меньше всего. Значит, он не будет кричать и звать на помощь, а вот из рук тянутся целые пучки. Будет драться сам. Тем хуже для него. Было бы наоборот, я бы просто зажал ему рот и вырубил, но сейчас придется чутка потанцевать.