За Золотым мостом - Юлия Диппель

Пульсирующая зеленая линия и ее писк, повторяющийся с определенной частотой, показали мне смерть непривычно близко. Я еще ни разу не переживала смерть человека, никогда не наблюдала, как кто-то мучительно медленно приближается к своему концу.

– Хотя бы попытайся не выглядеть такой шокированной, – пробормотала Зои. – Я прекрасно знаю, что сейчас выгляжу бледнее, чем ты.

Внешний вид подруги и в самом деле шокировал меня, и это еще слабо сказано. Я чувствовала себя так, словно кто-то выбил почву у меня из-под ног. Это хрупкое нечто под больничной простыней едва ли имело что-то общее с моей Зои. С этой полной жизни девушкой, что забавно пританцовывала, получив хорошую оценку, и громко пела, пока ехала на велосипеде домой. И ее не волновало, слышал ее при этом кто-то или нет. Я не видела свою подругу два года. Два года, что изменили Зои до неузнаваемости. Не было ее сияющей улыбки и живого блеска в глазах. Ее лицо прекрасного карамельного оттенка и горячо любимая афроприческа также пали жертвами химиотерапии.

– Почему ты не сказала мне об этом раньше? – мне с трудом удавалось держать свой голос под контролем. Уголки рта Зои немного приподнялись. Ее вид разбивал мое сердце. Мы познакомились в Цюрихе на джазовых танцевальных курсах, где Зои восхищала всех тем, как энергично она могла двигаться. Теперь же ей едва хватало сил даже для незначительного движения. Когда подруга жестом подозвала меня к себе, она больше напомнила мне старуху, нежели юную девушку.

– Быть королевой драмы доставляет удовольствие только в том случае, когда ты при этом ослепительно выглядишь, – попыталась отшутиться Зои. Это тоже была лишь частичка остроумия, которым она могла сразить меня раньше.

В нерешительности я отлепилась от дверного проема и села на стул, который стоял возле кровати. Я взяла Зои за руку и сжала ее. Этого оказалось достаточно, чтобы снять маску с моей подруги и увидеть слезы на ее глазах.

Она прошептала:

– Хорошо, что ты пришла.

– По-другому и быть не могло! – ответила я.

После того как Зои мне, наконец, призналась, что с ней случилось, и почему она нерегулярно отвечала на мои сообщения я бросила все свои дела, чтобы сразу же купить билет на поезд до Женевы. Видимо, там находилась специализированная клиника для больных лейкемией. По воле случая, на данный момент мы жили всего в трех часах езды друг от друга. Остававшиеся дни до выходных были настоящей пыткой. Ну, зато так я могла придумать себе правдоподобное алиби, почему буду отсутствовать всю субботу.

– Твои родители в курсе, что ты здесь? – спросила Зои, словно прочитав мои мысли.

В ответ я многозначительно вздохнула. Они бы ни за что не отпустили меня. Мне, наверное, грозил бы домашний арест на следующие двадцать лет, узнай мои родители, что я поддерживаю связь со своей «старой жизнью».

Это было против правил, и за все десятилетия я нарушила их только ради Зои. Единственная подруга, которую не волновало, насколько я была странной, закрытой и резкой по отношению к ней.

– Папа сейчас немного на нервах, потому что нам снова нужно переезжать, – пояснила я. Это было правдой. – Пока они преследуют нас, нам больше ничего не остается. – И снова правда, по крайней мере, частично.

В конце концов, должна же я была что-то рассказать Зои, когда мы в тот раз просто внезапно уехали. Достаточно приукрашенная история о нашей семье под программой защиты свидетелей показалась мне наиболее правдоподобной. Плюс ко всему, это объясняло то, почему Зои никому не должна разглашать, что с нами стало.

– Думаю, у тебя будут проблемы.

Я ухмыльнулась:

– Мне не привыкать.

Вообще, я никогда не попадала так часто под домашний арест, как во время общения с Зои. И никогда не мирилась с этим так просто. Раньше особо никто не был заинтересован в том, чтобы пригласить меня к себе в гости или чтобы взять меня с собой на вечеринку. Только благодаря Зои я впервые узнала, что такое социальная жизнь.

– Хорошо, но ведь здесь… – проворчала моя подруга и осмотрела палату, – … здесь тебе не школьный бал. Тут нет наших придурковатых одноклассников, по которым родительский ремень плачет. – Она попыталась скорчить гримасу. – Такое чувство, будто твоя жизнь теперь стала печальной, Маи-Маи.

Чистая правда, но это было ничто в сравнении с кошмаром, через который предстояло пройти Зои. В последних голосовых сообщениях она рассказала все о своей лейкемии. Якобы уже нашелся донор стволовых клеток, но ей все равно нужно было сначала завершить курс химиотерапии.

– Ты заслуживаешь донора, – заверила я ее. – И ты со всем справишься.

Крупная слеза скатилась по впалой щеке Зои:

– Ну, раз уж ты так говоришь…

Я еще никогда не видела ее в слезах. У меня застрял ком в горле. Зои была такой храброй и, тем не менее, уже почти сдалась. Это было очевидно. В тот самый момент я приняла решение. Затея была определенно рискованная. И мы находились в очень неподходящем для этого месте, но Зои не смогла бы продержаться дальше без надежды.

– Я не просто говорю это, я знаю. У тебя получится. – Я пристально посмотрела в глаза подруги и вложила всю свою силу убеждения в следующие два слова:

– Верь мне.

Густой туман на мгновение обволок темные глаза Зои, прежде чем вернулся их привычный блеск. Она благодарно улыбнулась мне и заметно воодушевилась.

Разумеется, Зои не подозревала, что я с ней сделала. На самом деле мне тоже это не было известно наверняка. Втайне я звала это силой слова. Если это удавалось правильно «включить», мы с моей семьей могли оказывать таким образом влияние на других. Но мы мало говорили об этом. Никто никогда не объяснял мне, как работает эта способность или как следует ее применять. Я даже подозревала, что мои родители манипулировали мной и братьями, чтобы мы не могли ничего выяснить об этом. Единственное, что я знала наверняка, – на этот дар нельзя полагаться. Иногда у меня получалось все провернуть, иногда нет. В этот раз удача мне улыбнулась. Зои оживилась, словно по нажатию кнопки. Она затараторила, рассказывая последние сплетни из моего прошлого класса и расспрашивая о моих братьях и сестрах. Вернее сказать, она спрашивала лишь о старшем брате, Нике. Зои нравилась его темная шевелюра, да и вообще она всегда находила Ника чертовски горячим. Как же я по ней скучала…

Мы болтали почти целый час до тех пор, пока в палату не промаршировала полная медсестра и не перебила нас.

– Бог ты мой, что вы здесь до сих пор делаете, юная леди? – она одарила меня критическим взглядом. – Время для посещений истекло! Ты здесь одна? Где твои родители?

– Это Майя – моя подруга с танцевального курса, – ответила Зои вместо меня. – Она недавно переехала и теперь живет слишком далеко отсюда, так что мы не можем видеться часто. Возможно, вы могли бы сделать разочек исключение, сестра Агнес? – энергичная нота в голосе Зои напомнила мне о прошлых временах. Я улыбнулась. Как там говорилось? «Вера может горы свернуть».