Сказка на ночь - Валерия Ангелос Страница 9

Их схватка выглядит идеально. Смахивает на постановку, на сцену, четко отработанную для красивых кадров. Кино про восточные единоборства.

А потом меч японца полосует Рустама по руке. Сверкающее лезвие окропляет багряный цвет. Капли крови срываются вниз, растекаются пугающими кляксами.

Мое сердце сводит тягучая судорога. Воздух забивается колом в груди. Пульс приходит в неистовство, бешено стучит по взмокшим вискам, заставляя меня задрожать.

Рык зверя сотрясает пространство. Ярость вырывается на волю. Гнев становится осязаемым. Чувства можно пощупать. Ощутить каждую грань.

Рустам набрасывается на Джеро так, точно намерен пропустить противника через мясорубку. Японцу приходится отступить.

Ставки возрастают. Воздух пронизывают электрические разряды. Дым рассеивается, однако гром не стихает.

Лязг металла принуждает содрогаться. Гулкий. Резкий. Раскатистый. От него мой желудок опаляет кипяток, растекается по поджатым к груди ногам до самых стоп.

Рустам совершает молниеносный бросок. И кажется, лезвие его меча должно рассечь Джеро надвое, пройтись от макушки до низу. Но изворотливый гад в последний момент умудряется отклониться.

Раздается взрыв. Серые клубы заволакивают комнату. Мерзкий запах принуждает закрыть лицо ладонями.

Что за…

Рустам оказывается рядом со мной. Вздергивает на ноги, обхватывает за талию. Успеваю заметить, как он бросает мелкий предмет вверх.

— Закрой глаза, — приказывает.

Я зажмуриваюсь. Звучит еще один взрыв, а после меня резко тянет вверх. Будто тросом обматывают и стремительно поднимают на этаж выше. Стоп. Может, так и происходит?

Пробую осторожно осмотреться, но лишь стоит приоткрыть веки, как начинается дикая резь в глазах.

— Не смотри, — отрывисто заявляет Рустам. — Нельзя.

Снова зажмуриваюсь и больше не пытаюсь проявить инициативу.

Еще один взрыв. Рука крепче сжимает мое тело, вдавливает в литые мускулы. Ощущаю себя тряпичной куклой, мелкой сошкой, заключенной в объятья грозного великана.

Меня снова утягивает вверх. Тошнота подкатывает к горлу не то от мерзкого дыма, что назойливо забивается в ноздри, не то от этих резких перемещений в пространстве.

Очень скоро я оказываюсь переброшена через плечо. Массивная ладонь удерживает, жестко фиксирует в новом положении. Не вижу, но чувствую, как быстро мы движемся вперед. Воздух становится прохладнее и чище. Порыв ветра обжигает кожу льдом.

Это все? Свобода?

Еще несколько шагов. Металлический щелчок. Открывается дверца, и по ощущениям я понимаю, что оказываюсь в салоне автомобиля. Кожаное сиденье, мягкое и комфортное. Ремень проходится по груди, на крест вжимается в ребра, жалит.

Я запрокидываю голову назад. Перевожу дыхание.

— Можешь открыть глаза, — говорит Рустам.

И правда. Почему раньше этого не сделала? Уже пару минут не ощущаю никакого дыма вокруг.

Я разлепляю веки и размышляю о том, что действительно очень легко отдаю контроль. Но разве это плохо? Доверять своему мужчине на все сто. Куда он, туда и я. Главная истина.

Рустам занимает место водителя. Рев мотора — автомобиль срывается с места. Смотрю по сторонам, пытаюсь понять, в каком районе города мы находимся. Ничего не узнаю, но я плохо знаю город. Неудивительно.

Я перевожу взгляд на меч, который теперь мирно покоится на заднем сиденье. Такое необычное оружие. Изогнутый клинок. Разве он не должен быть прямым? Кривой. Поразительно сверкающий. Слепит глаза. И рукоять необычная. Скошенная.

Тянет дотронуться, провести пальцами. Инстинктивно подаюсь вперед.

— Нет, — холодно произносит Рустам. — Он слишком острый.

Я отдергиваю ладонь, возвращаюсь в прежнее положение.

Мужчина достает шприц, избавляется от защитного колпака зубами, оголяет иглу и вонзает в бедро. Делает инъекцию.

— Что это? — нервно сглатываю.

— Мера предосторожности, — отвечает, отбрасывая пустой шприц назад. — На случай, если лезвие было обработано ядом. Укол нужно делать до и после.

— Ты думаешь, он…

Осекаюсь, замечаю, что рукав рубашки насквозь пропитан кровью. Только сейчас осознаю всю серьезность ранения. Когда рука Рустама движется, управляя движением автомобиля, могу различить, как сильно рассечена плоть, прямо до кости.

Проклятье. Этой рукой он и удерживал меня на плече. Даже виду не подал, насколько ему больно и сейчас не подает, действует спокойно и невозмутимо, будто ничего особенного не произошло.

— Тебе нужно в больницу, — сдавленно выдаю я.

— Нет, — криво усмехается Рустам и рывком сокращает расстояние между нами, жадно втягивает воздух, вдыхая мой аромат. — Мне нужно в тебя.