Рабство - Дарья Ковальская Страница 9

Мне хотелось кричать, но я молчала. Встала с кровати и пошла в ванную. Именно там, под струей теплой воды смогла поплакать. Только очень быстро, так, чтобы снять эмоциональное напряжение, но не быть пойманной на рыдании. Боже, как больно! Ну почему это происходит? Он ведет себя так, как ни в чем не бывало. Разговаривает со мной очень мило и по-доброму, но допускает такие ужасные вещи. Его слова: «Утром тебя заберут, а завтра вечером привезут. Тогда я тебя и трахну» – не выходили из моей головы. Как можно быть таким циником?

То есть он «пожалуется» на меня и я стану более покладистой. Какой кошмар! Он ужасный человек! У него нет ни совести, ни души!

На кухне нас ждал завтрак. Кухарка деликатно удалилась еще до того, как мы пришли. На столе стояли горячие блюда. Американские толстые блинчики и разные добавки к ним. Чайничек чая и огромная чашка кофе, видно, для него. Я бесцеремонно, даже не дожидаясь приглашения, плюхнулась на стул и начала есть, демонстративно чавкая.

– Я же говорил, моя домработница готовит потрясающий завтрак, – увидев мое обжорство, произнес Олег.

Не слушая его, продолжала уплетать оладьи.

– Ты знаешь, у тебя такой хороший аппетит, – улыбнулся. – Как будто всю ночь не спала, а занималась чем-то энергозатратным.

В дверь позвонили… Это они!

Не ожидая его указа идти на выход, встала из-за стола и пошла.

– Оля, подожди, – остановил меня. – Сегодня вечером увидимся. Не переживай, тебя не будут трогать, – поцеловал меня в щеку.

Взял меня за локоть и повел к двери. Открыв ее, поздоровался с лысым.

– Спасибо, Оля. Увидимся, – произнес и стал ждать, как я выйду.

Ватные ноги почти не слушались. Лысый взял меня за руку и повел к машине. У меня был такой отрешенный вид, будто ночью я не спала, а кого-то хоронила. И хоронила я свою Свободу…

* * *

Всю дорого провели в тишине. Леонид Грозный смотрел в телефон и с кем-то живо переписывался. Я же сидела посередине сидения и смотрела вперед. В душе была пустота. Говорят, психологи выделяют пять стадий принятия неизбежного. Отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие. Видно, я уже на четвертой стадии… Даже успела поторговаться своей девственностью, которую готова была продать. Лишиться ее без презерватива взамен моей свободы. Хороша цена… Впрочем, плевать.

Через полчаса мы были уже на месте. Выйдя из машины, сразу же направилась к дому, в котором находилась моя «козырная» комната.

– Куда пошла? – усмехнулся лысый. – Все, лафа кончилась. Отправляешься к остальным девочкам.

Я тяжело вздохнула. Может и лучше. Будет с кем поговорить по душам, обсудить варианты свалить отсюда…

* * *

Зайдя в обшарпанное здание, увидела проходящую по коридору Аньку. Она, видно, живет здесь. Интересно, много ли ей платят за то, что оказывает медпомощь девушкам. Своей дочери у нее нет? Пожилая одинокая бездетная тетка? Может, поэтому такая бесчувственная.

В комнате были несколько девушек. Кто-то лежал на кровати, кто-то пудрил носик, готовясь «к выходу»… Интересно, есть люди, кто заказывает проституток в такую рань?!

– Отдыхай, – затолкнул меня в дверной проем лысый.

Он ушел, а я легла на «свою койку». Бездумно пролежала с полчаса, потом со мной заговорила Катя.

– Ну, с первой палкой, что ли, – криво она улыбнулась, сев на мою кровать.

Взглянув на нее, увидела, что у нее фингал под глазом.

– Это кто так тебя? – холод прошел по моей коже.

– Клиент, – отмахнулась она. – Дурной попался.

– А эти ничего не сделали? – сжала я от злости зубы.

– Да что они сделают. Им плевать. Знаешь, даже хорошо, что он мне вмазал. У меня же сейчас непрезентабельный вид, значит могу отдохнуть от мужиков пару недель.

Я поежилась. Вот это радость! Глядя на бедную девушку, которой на вид уже под сорок, а по факту не более 25, я готова была плакать от жалости к ней. Ее молодой возраст выдают слишком юные глаза, которые повидали многое… Быть может, у нее так же были какие-то мечты заработать денег. Уехала из родного города в поисках счастья и попала в такую беду. В ней уже почти не осталось человеческого достоинства.

Катя, улыбнувшись, пошла к своей кровати и достала из прикроватной тумбы маленькую бутылочку. Присмотревшись, поняла, что это водка… Она отхлебнула глоток и дальше смотрела в свое зеркальце. Хоть она и сказала, что «хорошо, что он ей вмазал», по глазам читалось другое. Ей осточертело все это! Не о такой жизни она мечтала. Слезы навернулись на мои глаза. Господи, если ты есть, почему такое допускаешь? Почему страдают ни в чем неповинные люди. Их уничтожают те, кто хочет поживиться. И эти злодеи не получают расплаты. Они живут припеваючи…

Дверь с грохотом открылась. Лысый зашел с недовольной физиономией.

– Встала, пошла за мной, – рявкнул мне.

Я сжалась в комок. Он все же «пожаловался»…