Отдана за долги - Лана Пиратова Страница 8

Наконец, выходит Милана. Закрывает на замок дверь. И стоит. Одна. На темной пустынной улице. Ну, и где ее «парень»?

Может, опаздывает? Говно это, а не парень, если заставляет свою девку мерзнуть в темноте в промзоне.

Вдруг вижу, как из-за угла выныривают две фигуры. Может, вот он ее «парень». С другом что ли? А почему без тачки? Наверное, за зданием запарковался.

Пытаюсь разглядеть этих двоих. Нихера не видно. Вижу только, что оба сутулые дохлики.

И такие вот ей нравятся???

Вот этот заморыш будет сувать свой недоросток в нее?

Надо будет сказать Эльдару, чтобы помогли ему потеряться.

Довольно улыбаюсь при этих мыслях.

Но тут замечаю, что разговор этих троих на крыльце явно выходит за рамки общения девушки со своим парнем.

Начинается какая-то возня.

Не хочется светиться лишний раз, но, когда вижу как дрищ замахивается и со всей дури проходится по лицу Миланы, выхожу из машины и иду туда.

Приближаюсь к ним. И теперь мне все становится ясно.

— Отпусти ее! — говорю пока еще спокойно.

Дрищ застывает с рукой на своей ширинке и поворачивается ко мне.

— Вали отсюда, — отвечает, окинув меня затуманенным взглядом.

Понимаю, что слова тут бесполезны. Поэтому одним точным ударом в солнечное сплетение заставляю его согнуться как гимнастку в цирке на шаре и сесть на асфальт рядом с Миланой. Отпинываю его от нее ногой, пока он кряхтит и пытается выйти из позиции.

— Дамир! Сзади! — слышу крик Миланы и резко оборачиваюсь.

Инстинктивно нагибаюсь и только это спасает меня от удара ножом. Все-таки, пребывание в тюрьме многому меня научило.

Перехватываю руку второго гандона. Но он оказывается не таким слабым, как его приятель. Пытаюсь выбить из его руки нож. Но он вцепился в него крпкой хваткой.

В борьбе мы падаем и я не замечаю, как нож впивается ему в бок. Он сразу же слабеет и отпускает меня. Хватается за бок.

— Врача! Я умираю! — кричит он и показывает руку с пятнами крови.

Я встаю, поправляю пиджак. Осматриваюсь, нет ли на мне его паршивой крови. Вроде, чисто.

Потом наклоняюсь к нему и бегло осматриваю рану.

— Жить будешь, гнида, — сплевываю рядом с ним.

Потом поворачиваюсь к Милане.

Она сидит, обняв коленки, у стены. Плачет и дрожит.

Слезы смешались с кровью. Этот ублюдок хорошо приложился к ее лицу. Губа разбита. Она рукой размазывает по щеке слезы и вместе с ними появляются красные разводы.

— Ну, и где твой парень? — спрашиваю я.

Знаю, что сейчас она не может ответить. Просто шок.

— Вставай, — говорю я ей.

Она переводит взгляд на корчащуюся фигуру подонка.

— А он?

Ну, блять. Она его еще жалеет.

— Хочешь с ними остаться? — уточняю и разворачиваюсь, чтобы уйти.

Слышу сзади стук каблуков. Не оборачиваюсь. Усмехаюсь. Выбрала, все-таки, меня.

Подхожу к машине.

— Садись, — киваю ей на пассажирское место.

Она быстро обходит машину и садится.

Меня забавляет ее поведение.

Оглядываюсь на двух мудаков, решивших, что количеством смогут со мной справиться, сплевываю и тоже сажусь в машину.

— Куда мы едем? — неожиданно спрашивает Милана, когда мы, наконец, выезжаем с этой промзоны.

— Домой, — отвечаю я, не глядя на нее. — Ко мне домой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

11. Милана

В машине ко мне, наконец, возвращается хоть какая-то возможность говорить и соображать. Но меня все еще колотит. Я обнимаю себя руками и съеживаюсь.

И только сейчас полностью осознаю, что могло произойти. И от этого по всему телу пробегает дрожь. А вдруг и он хочет сделать тоже самое? Всем им нужно от меня только одно. И Стасу тоже.

А этот с самой первой встречи вел себя как зверь.

— Почему к Вам? Я не хочу. Я хочу домой, — чуть не плачу я.

Он не обращает на меня никакого внимания. Одной рукой держит руль, а второй набирает что-то на телефоне.

— Виктор? — слышу его холодный голос. — Сможешь ко мне через полчасика подъехать? Да, есть дело. Обязательно возьми. Пригодится.

Он завершает телефонный разговор. Мы как раз останавливаемся на светофоре и он поворачивается ко мне. Берет за подбородок, крутит мое лицо из стороны в сторону.

— Ты в таком виде хочешь родителям показаться? — спрашивает, обдавая холодом своих черных глаз.

Отпускает меня и мы опять едем.

— А кто такой Виктор? — осмеливаюсь спросить я. Едва слышно и почти заикаясь. Мой страх до сих пор не прошел.

— Доктор, — отвечает он, глядя на дорогу. — Осмотрит тебя.

Оставшуюся дорогу до его дома мы едем молча. Мы больше не встречаемся взглядами.

Я периодически трогаю разбитую губу пальцами. Кровь уже запеклась, но ощущаю, что губа раздулась.

Подъезжаем к высокому забору. Ворота открываются автоматически.

На входе нас встречает, по-видимому, охранник. Он приветствует Дамира. Машина медленно въезжает во двор и останавливается возле самого входа. Дамир глушит мотор, вынимает ключ и выходит.

Я помню, что не в его привычках помогать женщине сесть или выйти из автомобиля, поэтому, не дожидаясь его помощи, выхожу сама.

Смотрю на дом. Мой папа — успешный бизнесмен и мы никогда ни в чем не нуждались. Но здесь я вижу совершенно другой уровень. Чем таким надо заниматься, чтобы построить себе такой особняк?

— Пошли, — отрывает меня от мыслей Дамир и я слышу грубость в его голосе. Как будто я навязываюсь ему.

Но послушно иду. Он открывает дверь и заходит в дом. Оставляет дверь открытой, позволяя и мне войти.

Как только переступаю порог, слышу:

— Там слева гостевой душ. Там все найдешь. Умойся. Не пугай людей.