Голые чувства - Диана Рымарь Страница 72

Он благороден. Это издевка такая? Она над ним посмеялась? Или правда так считает? Но как она может после всего так считать?

Нестерпимо захотелось выяснить наверняка, что же Слада имела в виду. Да и вообще, чисто по-человечески неплохо бы ее проведать, узнать, как устроилась, всего ли у нее в достатке.

— Езжай к дому Миловой, — приказал телохранителю.

И как только тронулся с места, на душе вдруг стало так хорошо, что хоть пой.

Он ее увидит… он очень скоро ее увидит! И пусть за встречей последует расставание, но в ближайшие минуты он будет счастлив.

И вообще, может быть, он погорячился, когда так резко отдалил от себя Белоснежку? Может быть, они останутся друзьями? Будут иногда пить кофе, общаться.

Представить жизнь, где Миловой нет совсем, ему было слишком больно.

Хватов поспешил к ее подъезду, телохранитель за ним. Тихо выругался, когда дверь просто так открылась. Домофон, похоже, так и не починили. Куда только смотрел управдом?

Данил взбежал на нужный этаж, хотел постучать, но заметил, что дверь приоткрыта, а из квартиры слышался мужской голос.

«Левицкий!» — сразу понял он.

Из прихожей пахнуло свежей выпечкой. Наверное, для него постаралась.

И сердце пропустило пару ударов, а зубы заскрежетали.

А что, всё логично, как дважды два. Она забеременела, пригласила его. Обрадовать папашу решила, наверное, а тот сразу примчался. Всё у нее в порядке, а Хватов приехал совершенно зря.

И вдруг расслышал яростное возмущение Левицкого:

— Хрена ты меня выгонишь, усекла?

Слада хотела его выгнать? Так Хватов ей в этом с радостью поможет!

Дольше не думая, вошел в квартиру. Услышал, что голоса доносились из кухни, и поспешил туда.

— Ты что тут делаешь?! — рявкнул он на Левицкого. — Я же предупреждал, что с тобой сделаю, если посмеешь подойти к Миловой!

— Я имею полное право быть с матерью моего ребенка! — проговорил тот и осекся, увидев в дверях телохранителя Хватова.

«Да, да, придурок ты эдакий, сила не на твоей стороне! — позлорадствовал про себя Данил, а потом подметил: — Всё-таки она сказала ему про ребенка…»

И вдруг услышал панический возглас Слады:

— Это не твой ребенок, Игорь! Это Данила!

Вот это интересная информация. С чего ей так говорить? Ведь Хватов не лыком шит, поговорил с ее врачом и выяснил наверняка — это не его малыш.

Хотел было задать резонный вопрос, но подметил, как выразительно Слада на него взглянула.

— Тут же черным по белому! — проорал Левицкий, потрясая в воздухе какой-то бумажкой. — Написано: беременность предположительно восемь недель! А восемь недель назад ты исключительно со мной спала, ведь так, Слада? Так?

— Не так! — взвилась она. — Мы с Данилом давно любовники.

И при этом шустро шмыгнула Хватову за спину.

Тут до Данила дошло, что она делала, — стремилась всеми силами доказать этому козлу, что он не отец, чтобы защитить ребенка от такого недопапаши. Для этого соврала Левицкому об отцовстве. Что ж, Хватов и в этом ей с удовольствием поможет.

— Это мой ребенок, а ты иди-ка на выход, понял?

Левицкий осекся, прошагал к прихожей мимо телохранителя, буравившего его строгим взглядом.

Но, подходя к двери, всё же остановился:

— И ты мать своего ребенка выгнал с вещами? Че вы меня лечите?

— Повздорили, с кем не бывает, — пожал плечами Хватов. — Но вот я приехал! Сейчас Слада соберет вещички и поедет со мной, а вот с тобой у меня будет разговор особый…

Хватов щелкнул пальцем, и его телохранитель резко подскочил к Левицкому, заломил руку и вывел из квартиры.

Данил пошел следом, рявкнул грозно:

— Сделай так, чтобы эта падаль в городе больше никогда не появлялась!

Его человек кивнул и потащил Левицкого вниз.

Хватов же вернулся к своей драгоценной девочке. Та стояла на кухне посреди рассыпанного по всему полу печенья и тряслась как осиновый лист.

— Спасибо тебе! — начала благодарить, как только он появился. — Он меня выслеживал, ошивался возле дома, а когда понял, что мы с тобой больше не видимся, вломился в квартиру и увидел бумажку с заключением УЗИ… Я так не хотела, чтобы он узнал, что это он отец! Спасибо тебе, что его выгнал и что подыграл!

Левицкий какой-то вездесущий тип — ты его в дверь, а он в окно. Ну ничего, Данил найдет на него управу. В этой стране гаденышу больше не жить однозначно. Он ему гражданство другое сделает, в какую-нибудь Уганду отправит, чтобы тот уж наверняка больше со Сладой не столкнулся. Теперь будет действовать наверняка.

— Можешь не переживать, малышка. Я беру Левицкого под свой личный контроль, он больше никогда близко к тебе не подойдет.

— Спасибо! — снова простонала она. — А как ты тут очутился?

— Я… — И Хватов замялся.

Сразу понял: Слада совсем не лукавила, отправляя ему то сообщение. Честно благодарила.

— Такого папашу, как Левицкий, моему малышу и даром не надо, — продолжала она тем временем. — Всю душу вымотает и мне, и ребенку. Я его сама воспитаю и буду любить. Всегда-всегда, как мама меня любила.

В этот момент до Хватова дошло — Слада и сама была нежданным и возможно нежеланным ребенком, ведь без отца росла. Но из нее вышла отличная девушка. Еще кристально ясно увидел, насколько она любила своего пока еще крохотного малыша. Там, в машине перед клиникой, Милова не между ним и одинокой жизнью выбирала, она выбирала между ним и убийством собственного ребенка, которого успела полюбить в считанные часы. Но ведь это хорошо, что у нее такое большое и любящее сердце! Значит, для Хватова там тоже полно места?

Нет, не быть ему с ней друзьями.

Как бы было прекрасно, если бы его драгоценная девочка действительно побросала в сумку всё самое необходимое и поехала с ним домой.

Упускать такую женщину — преступление. А мальца ее он как-нибудь вырастит. Если тот будет совсем неуправляем, в крайнем случае в военную школу его отправит.

— Слад, я тут подумал…

— Да? — Она устремила на него обеспокоенный взгляд.

— Если ты идешь в комплекте, значит, я беру комплект.

Сказал и замер, ожидая, что она скажет. Вдруг свой комплект ему уже и доверять-то не захочет. А она застыла, захлопала ресницами, даже рот открыла в удивлении.

Наверное, его предложение не самое лучшее в мире. Звучит так, будто комплект ему на хрен не сдался.

— Слад, я дам твоему ребенку свою фамилию, воспитаю как родного. Обещаю тебе! Это будет наш с тобой ребенок. И никому не обязательно знать, что биологически это не так. Пожалуйста, выходи за меня замуж! Чего молчишь? Не согласна?