Любовь на капоте - Лёка Лактысева Страница 7

Вновь воззрилась на меня. Сквозь растерянность начала проступать задумчивость. Взгляд ее стал цепким, внимательным. За годы лечения и реабилитации в военных госпиталях и спецсанаториях я успел привыкнуть к таким взглядам. Именно так – пристально, но без особых эмоций, меня рассматривали опытные медики.

Теперь я уже не сомневался, что ученице минимум двадцать пять лет. Слишком уж сдержанной и спокойной она оказалась. А ведь я уже почти дошел до нее. С трудом удерживая равновесие, замер на несколько мгновений, заглянул в самую глубину серых с желтыми крапинками у зрачка глаз.

«Кто ты? Откуда принесло тебя на мою голову?!» – прокричал ей мысленно.

Сделал последний рывок и повалился на жалобно заскрипевшую скамью. Боль в ноге сразу уменьшилась. Дышать стало легче.

Девица обернулась. Глянула, что я сижу и… тоже уселась на расстоянии вытянутой руки от меня. Не просто уселась. Расселась! Привалилась спиной к стене гаража, начала наблюдать за джипом марки «Мерседес», на котором один из наших инструкторов, Родион Славин, тренировал очередного клиента.

Между нами воцарилась тишина, слегка разбавляемая порыкиванием мерседесовского двигателя. Спазмированные мышцы ноги требовали массажа. Я снова искоса глянул на свою молчаливую соседку. Она выглядела так спокойно и безмятежно, словно заняла скамью в парке, а я просто подошел позже и тоже присел рядом, чтобы отдохнуть.

Было похоже, что ее сложившаяся ситуация совсем не напрягает. «Не парит», как говорит современная молодежь.

«Что ж, раз тебя не парит – меня тем более!» – подумал я и, вытянув ногу, принялся растирать сведенные спазмом мышцы.

Боль понемногу отступила. Вместе с ней схлынула и волна ярости. Теперь я уже и сам не понимал, почему меня так «накрыло». Точнее, понимать-то понимал, но готов был признать, что реакция у меня была не вполне нормальная. Чрезмерная.

Будущая ученица продолжала молчать. Но в этом молчании не было ни неприятия, ни осуждения, ни демонстративной отстраненности. Она не пыталась сделать вид, что меня здесь нет. Напротив, каким-то непонятным образом она дала мне ощутить свое присутствие, свое уважительное внимание.

Не зная, что говорить и что делать, я тоже откинулся спиной на гаражную стену, прикрыл на несколько мгновений глаза. Время шло. Пауза затягивалась. А ведь я должен вести занятие! За него деньги уплачены!

Наконец, понимая, что дальше играть в молчанку бессмысленно, я заговорил:

– А ты не из пугливых, да?

Девушка не стала отвечать на мой – признаю, положа руку на сердце – невежливый вопрос. Выпрямилась. Обернулась ко мне. Взмахнула ресницами так, что показалось, будто моей пылающей щеки коснулся прохладный ветерок. Сообщила нейтральным тоном:

– Меня Полина зовут, Александр Аркадьевич.

Вот так, Казанцев. И кто тут истеричная баба после этого? Уж не ты ли?

– Полина, значит. Ну, здравствуйте, Полина. – Я невольно тоже перешел на «вы».

– Здравствуйте, Александр Аркадьевич.

И снова молчит. Смотрит без улыбки, внимательно, но мягко. Ни враждебности, ни настороженности. Это ж насколько нужно быть в себе уверенной, чтобы так ровно и спокойно сначала стоять перед лицом взбешенного мужика, а потом сидеть рядом и молчать, словно ничего не случилось?

Но вот сидит же. Отдала инициативу в мои руки. Всем своим видом демонстрирует готовность поддерживать разговор и отвечать на вопросы, но сама не навязывается. Не забалтывает пустым трепом возникающие паузы. Ох, непростая ты девочка, Полина. Небось, тренинги проходила по ассертивному поведению? *

– Так, значит, не испугались меня, Полина? – сам не знаю, зачем продолжаю упорствовать, требовать ответа на глупый, в общем-то, вопрос.

– А чего бояться? Не накинетесь же вы на меня с кулаками, в самом-то деле, – приподняла брови, изображая легкое удивление, и я поймал себя на том, что кончики пальцев закололо от желания провести по этим аккуратным бровям, пригладить их еще больше.

М-да. Вот уже и ирония появилась.

«Остановись, Казанцев! Не позорься! Пора бы уже извиниться да делом заняться. Она ведь сюда не для того пришла, чтобы с твоими тараканами воевать». Вот только слова извинений в горле застревают, не идут наружу.

Да и как извиняться-то? За что? Надо ведь объяснить, за что прощения просишь. За то, что хромой и кривой? Так ее, похоже, данный факт не особо напрягает. Как ни странно. Да и в чем – в чем, а в своих ранениях мне если и извиняться, так только перед собственной матерью, которая, когда увидела меня впервые после госпиталя, едва с сердечным приступом не слегла.

Сам не знаю, считать ли это трусостью, но извинения я решил для другого раза приберечь. И перешел к вопросам насущным.

– Что ж, Полина. Расскажите мне, каков ваш водительский стаж? На чем ездить привыкли? Механика? Автомат? И с чего вдруг в школу экстремального вождения пришли? Экстрим любите? – Врать, что рад знакомству, не стал. Не рад. Но выбора мне не оставили.

Оп!.. А вот тут моя собеседница смутилась. Глаза опустила. Голову склонила слегка.

– Стаж – часы в автошколе. Только то, что во время обучения наездила. Ну и еще десяток сверху. Ездила на механике.

– Так с какой же вы, Полина, целью, в «ЭргоДрайв» пришли? С вашим опытом, а точнее, с его отсутствием, нервишки пощекотать всякими фокусами из раздела высшего пилотажа я вам нескоро позволю.

– Для того и пришла, – девушка вздохнула тяжко, – чтобы почувствовать машину. Стать с ней единым целым. Научиться водить «на рефлексах» и не думать во время движения, где какая педаль, где какая передача. И на какую скорость переключаться в том или другом случае.

– Понял. Значит, на механике будем учиться ездить? – Цель Полина сумела обозначить вполне четко, оставалось уточнить кое-какие детали.

– Да. На механике.

– А своя машина есть?

– Почти, – какое-то странное заявление. Я его не понял.

– То есть, скоро будет? Новая? – решил уточнить.

– Ну, да. – Не стала спорить девушка.

– И какую решили взять? Мне ведь надо понимать, на какой из тренировочных автомобилей вас посадить.

– Фольксваген Поло, – призналась Полина. Вообще, она какая-то молчунья. Все из нее клещами вытягивать приходится.

Ну вот, выяснил, что хотел. Пора переходить к практической части. Посажу ее на Шкоду Фелицию: по габаритам машина почти такая же, пусть осваивается. Только вот проблема: нужно встать. Дойти до бокса. Пошевелил ногой – вроде слушается. И боль отпустила. Но все равно встать трудно сейчас будет без трости. Готовься, ученица. Сейчас тебе твой наставник цыганочку станцует. С выходом.

– Пойдемте, Полина, познакомлю вас с машиной, на которой первое время кататься будете.

Девушка тут же вскочила с готовностью, сумку со скамьи прихватила, обернулась ко мне. А я все еще сижу. Потому что встать, опираясь на одну левую ногу, проблематично.