Босс. Абсолютная власть - Алиса Ганова Страница 7

Вячеслав

Толстостенный стакан, янтарный виски, лед и крепкая сигарета. Сигары для понтов тоже есть, но наедине с собой я предпочитаю комфорт пафосу.

Цветы на могиле отца не успели завять, а я уже был вынужден уехать. Завещание не оставило выбора — возглавить первый филиал нашей фирмы или оказаться с голым задом. Готов спорить, это влияние его последней подстилки.

Виски обжег горло, и я скривился. В дрянном городишке все дрянное. В том числе и товары первой необходимости — виски, сигареты и девки. Хотя одна ничего так.

У Виктории аппетитная задница, тонкая талия, чистая кожа… и сиськи, что надо. Большие, так и тянет сжать. Сто пудов, чувствительная девочка, и если стиснуть ее соски — я услышу музыкальный стон.

У таких на лбу написано: “хорошая девочка”. Такие требуют, чтобы за ними волочились, приносили цветы в зубах, конфетки и дешевое штампованное золотишко из масс-маркета. А я уже далеко не тот наивный дурак и предпочитаю честные отношения: товар-деньги. Однако девку, такую как она, еще надо уламывать, а у меня и так полно хлопот. Хотя… улаживать дела, имея славную девочку в постели, лучше, чем без нее.

В Москве пластиковых кукол с деньгоприемником полно, на разный вкус и цвет, но эта на натуральном выращена. А уж выросло — так выросло, без силикона и филлеров.

Представляя Вику в разных ракурсах, особенно на коленях и с занятым ртом, почувствовал напряжение в паху, но от занятных мыслей отвлек сигнал. Мобильный издал стон подыхающего кита, и я в который раз поклялся сменить звонок.

— Как ты там, мой сладкий? Уже скучаешь?

— Рыдаю, — ответил кто-то моим голосом. — А ты что же, развелась уже?

— Ну, пташка в клювике принесла, — она рассмеялась, — что ты скорбишь по отцу. Знаешь, я могла бы приехать.

— Я не изменился, Карина, — с трудом произнес спокойно. От ее лживой угодливости тошнило.

— Ты очень изменился, — интимно произнесла она, — Славик. Все было честно: товар-деньги. Я не виновата, что ты подключил к нашим отношениям сердце. Это было глупо. Но сейчас тебе по карману оплатить мои чувства и мою верность.

— Да пошла ты, — выдохнул я и нажал на отбой.

Статная, роскошная, синеглазая и темноволосая красавица с грудным голосом. Она была прекрасна всегда и везде — на приеме с бокалом шампанского и на моем столе с раздвинутыми ногами. И на столе моего отца — там она смотрелась даже лучше, по её мнению, а я не стал спорить.

“Ничего, теперь все будет иначе. Теперь знаю тариф, и я в состоянии платить”, — подумал зло и настроение из паршивого перешло в состояние паскудного. Замечательно, только в этом долбанном городке некуда пойти, некого снять! Не тех же страшных девок у местного подобия модного вип клуба.

Поставив бокал с виски на стол, я взял ключи от машины и вышел. Нет, я не из тех, кто пьяным гоняет по городу. Просто в бардачке притаилось кое-что, способное поднять мне настроение.

Я залез со стороны пассажирского сиденья. И, забрав из бардачка объемную флягу, заметил тонкий, дешевый браслет.

Безвкусная безделушка из конкретно разбавленного золота, со скучным плетением и крохотным сердечком-подвеской, на которой выгравировано: «Виктория”.

“Да, бедненько живет”, — подумал и испытал не то сожаление, не то радость. Не избалованная — это плюс. Но почему-то грустно.

Выходные прошли продуктивно. Вместо ремонта — бригада заломила космический ценник, а я не люблю, когда на мне пытаются нажиться — решил найти новое помещение. И нашел. Так что на работу я ехал крайне довольный собой. В кармане пиджака лежал убогий браслетик — готов поспорить, что Виктория искала его все выходные. Если ее “гусар” не заездил.

Первой мне встретилась бухгалтер — колоритная дама с собачкой.

— Доброе утро, Вячеслав Андреевич. Говорят, вы ремонт затеяли? Хорошее дело, но затратное. У нас не трубы, а гнилье.

— Я уже передумал. Мы переезжаем в торговый центр “Андалузия”.

— Это на последний этаж с персональным лифтом? — вскинула она выщипанные в нитку брови. — Будьте осторожны, местечко не счастливое.

— Я поплевал за левое плечо, — не сдержался и съязвил.

Сам разберусь, что мне делать. И так хлопот — полон рот. В кабинет вошел раздраженным: из-за строительной бригады ношусь как кретин с наличкой на руках. Причем сумма не настолько серьезная, чтобы мчаться в банк и забрасывать обратно на счет, но и про… фукать ее не хочется. Ладно, в обед отвезу домой.

Сел за стол, пододвинулся, нажал на селекторную кнопку — и она не сработала. Пришлось встать и пойти к персоналу ножками.

— До обеда работаем в штатном режиме, после — собираем вещи. И судя по вашим лицам, вы уже знаете куда. Агнесса, кофе.

В спину донеслось обиженное:

— Я Агния!

Черт, какая мне разница. Что одно, что другое звучит придурковато. Кто мог так назвать своего ребенка? Перед глазами сразу вставала картина: горы, жертвенная плита и на ней плешивый агнец со страшненьким, печальным лицом не то Агнии, не то Агнессы. Тьфу. Но на панели, среди Жизелей и Маргарит с таким имечком она составила бы конкуренцию, если бы внешность не подкачала. А с такой ее удел — трасса и дальнобойщики.