Вдова Клико - Анна Штогрина Страница 63

Спустя два месяца мы вернулись из Лондона. Клара не захотела там рожать. Ей вообще этот город не понравился. Она окрестила его слишком суровым, сдержанным и правильным. Добавила еще, что он - копия меня до свадьбы. А к прошлому ей возвращаться не хочется. Тогда я ей не очень то нравился...

Зато когда я заговорил о Тайланде - она расцвела. Сказала, что всегда мечтала там пожить пару месяцев. Мы решили, как только нашей Виктории исполнится годик, сразу улетим на Самуи.

Няню для дочери Клара отказалась нанимать. Говорит, что малышке важно чувствовать материнское тепло и заботу. А я ее так вообще обожаю. Если раньше я подчинился власти Клары и думал, это лучшее, что со мной произошло. То теперь в нашей семье появилась маленькая крикливая амазонка. Где бы в доме я не был, бегу на ее зов как бешенный пес, верный защитник.

Сегодня среди ночи я снова услышал ворочание и всхлипы из колыбельки. Клара вымоталась и тихо посапывала. Я встал из теплого семейного ложа ловко и аккуратно, чтоб не разбудить жену.

- Тшш, малютка, не кряхти, дай мамочке поспать,- беру на руки свое счастье и быстро выношу дочку из спальни. Чувствую, что она сейчас раскричится. Еле успеваю закрыть дверь, чтоб крики не разбудили Клару.

- Так, ну что у нас тут, сюрприз для папы,- ложу дочь на пеленальный столик и по запаху чую в памперсе не чисто! Но после того, как я вышибал людям мозги, многих держал в загаженных подвалах, ее запах для меня как экзотический парфюм. Мой личный кайф.

За эти дни я хорошо научился управляться с дочерью. Переодевать, вытирать, кормить.

Иду к холодильнику, достаю заранее сцеженное Кларой молоко. Разогреваю его на водяной бане и переливаю в стерильную бутылочку.

Я сам люблю чистоту и порядок, и моя маленькая Победа довольно улыбается, когда ей сухо, чисто и комфортно. А теперь еще и вкусно.

Я уселся с моей девочкой на диване и решил, пока она кушает посмотреть в ноутбуке новости.

Быстро включил чудо техники и ввел свой пароль для входа в систему.

Покосился на Викторию. Она копия Клара. Те же пухленькие губки и маленький носик, темные шелковые волосики. Только цвет глаз мой - серая ртуть. Я доволен своей работой и честно говоря не думал никогда, что буду настолько уязвим и счастлив.

На мониторе высветилось оповещение о наличии флешки. Ну, конечно, я забыл просмотреть данные с флешки Топанова. А сейчас она просто торчит в ноуте и навязчиво напоминает о себе. Я кликнул по всплывающим окнам.

Открылись желтые папки с информацией.

Разделы - дом, охрана, заказы, реквизиты...

Я просматривал по несколько минут в каждой из них текст, фотографии, пароли.

В самом конце обнаружил одну странную папку "Феликс". Неужели здесь будет все обо мне. Я поморщился, не хотелось бы бередить раны прошлого. Но я и не телка, чтоб сопли пускать.

Посмотрел на мою Викторию, улыбнулся малышке. Она уже доедала свое молочко и от кайфа у нее закатывались глаза. Она такая кнопка, в моих ручищах точно как маленький хомячок.

Зашел в свой раздел. Да тут несколько страниц моей жизни накопилось. Кликнул по папкам с видео. У меня потемнело в глазах. Первые короткие съемки с камер интерната. Меня там бьют несколько старших подонков. Я валяюсь на грязном полу. Пытаюсь прикрыть голову, поджать колени к животу.

Нажимаю на другое видео. Там же, через неделю. Помню, меня как раз выпустили из лазарета после предыдущих побоев. На картинке те же двое и плюс третий. Бьют сильно. Я вспоминаю ощущения и невыносимую боль от сломанного носа и ребер. Нервно дергаюсь. Виктория недовольно кряхтит. Хватается за мою футболку малюсенькой ручкой. Я прижимаю кроху к себе сильнее. Будто она мой щит от моей же ненависти и злости, в которые меня динамично пытались закатать.

Пересматриваю около десятка одинаковых фильмов про боль и унижение. Главный актер по - прежнему я!

Листаю по годам и дохожу до армии. Помню одно видео в реальности, как сейчас. Даже запахи простого мыла и крови, вкус хлорированной воды с грязного пола...

Это было мое первое избиение в душе. Я был совсем юнцом восемнадцати лет. Деды проявляли ко мне особую жестокость. Я теперь понимаю, Топанов им платил и требовал от ублюдков доказательств. А так как я не ломался и после каждой бойни усиленнее тренеровался, то и методы садистов становились изощреннее.

В тот день в душе никого не было. Меня это сразу насторожило. Я решил быстро помыться и идти в казармы на свою койку.

Но вдруг вломилось пять мужиков. Старше меня, крупнее и однозначно сильнее. Я дрался с ними долго. Сбивал кулаки в кровь. Они пытались схватить мое голое тело, но я был мокрый и скользкий, поэтому все время выворачивался. Им надоело со мной играться и один из них наотмашь лупанул меня битой по животу. Воздух вылетел вместе с болью. Но зубы я сжал до судороги в челюстях, чтоб не закричать от невыносимого ада, в который меня окунали.

А когда я очутился на полу, единственной мыслью было: Пусть бьют сколько угодно, только бы не трахнули в задницу. Я представлял жалкое зрелище для извергов тогда, а для себя сейчас. У одного мудака была мини камера, и он снимал все мое избиение. Меня так никогда и не трахнули, но разбили той битой много костей.

Маленькая Виктория доедала и засучила ножками. Я приподнял дочь и поставил ее столбиком к своему плечу. Я помню, нужно ровно держать младенца после еды. Подсунул под ее ротик салфеточку. Я бы не хотел, чтоб этот ангел узнал о жестокости мира. Я огражу свою дочь от боли, страданий и слез. Я сделаю все, чтоб ее ротик улыбался, а глазки блестели от радости. Стану еще богаче, еще сильнее, еще умнее. Все для моей Виктории...

Я пролистал на мониторе годы моего персонального ада. Топанов по ходу был извращенцем. Он наверное получал удовольствие от хранения этих видео. Наверняка, пересматривал как меня годами мучали и пытались втоптать в грязь, уничтожить. Только он не на того напал. Я изменился, стал опаснее. Научился пользоваться пистолетом, ножом, удавкой. Да я даже из стакана уже мог сделать смертельное оружие.

Мой взгляд натыкается на одну папку названую знакомой датой. Новый Год больше трех лет назад. Захожу и начинаю листать фото. Они сделаны в зале Эдема. На большинстве из них Клара. Милая, красивая, МОЯ!