Пленница босса мафии - Екатерина Орлова Страница 6

Мишель

Финн затягивает меня в дом, где слуги кланяются ему и поспешно ретируются, пока мы проходим по коридору. Он ведет меня к лестнице, мы поднимаемся на второй этаж.

– Финн, поговори со мной. Это же все неправда? Ты не мог стать боссом этих ублюдков. Ты говорил, что ненавидишь их, что любишь меня. Давай уйдем. Теперь ты можешь это сделать, мы свободны. О’Салливан мертв, как и все, кто виновен в смерти твоей семьи. ― Он молчит, как будто мои слова ― это жужжание мухи. Напрягает, но не настолько, чтобы что-то сделать с этим. ― Финн, прошу тебя. Не делай этого.

Мы проходим по коридору второго этажа, Финн заглядывает в каждую из комнат, а потом ведет нас дальше. Потом открывает следующую дверь и затаскивает меня туда, закрывая ее и отрезая нас от остального дома. Он отпускает меня, и я делаю несколько шагов в глубину большой, светлой спальни. Обнимаю себя за плечи и поворачиваюсь лицом к Финну.

– Почему ты молчишь?

Финн обводит взглядом комнату, а потом смотрит на меня.

– Неплохая спальня, нам подойдет, ― отвечает он.

– Финн! Ты вообще слышишь меня?! Почему ты на это согласился? Ты же ненавидишь их всех.

– Сядь, Мишель, ― отвечает он, кивая на кресло, а я качаю головой. Тогда Финн подходит ко мне, хватает за плечи и силой усаживает в кресло. Делает пару шагов назад и смотрит на меня сверху вниз. ― Ты теперь моя жена.

– Мы только обвенчались.

– Считаешь, этого недостаточно?

– Недостаточно. Я не подписывала документы и не выразила согласия.

– Ты сказала «да».

– Потому что ты спросил меня, хочу ли я уехать! ― выкрикиваю и вскакиваю с кресла, но тяжелый взгляд Финна заставляет сесть на место.

– Мишель… ― он трет затылок, а потом снова смотрит на меня. ― Смирись с этой реальностью. Теперь я занял место О’Салливана, а ты ― моя жена, которая родит мне наследников.

– Наследников?! ― истерично кричу я, снова вскакиваю, но теперь взгляд Финна меня не останавливает. Перед глазами темнеет от ярости, а кровь бурлит так, что я чувствую, как в голове громыхает ее шум. ― Да я сдохну, но не рожу тебе ни одного ребенка! Ты больше никогда не прикоснешься ко мне! ― Меня выматывает гнев, ноги слабеют, как и голос. ― Финн, что случилось? Скажи, что поменялось? Ты хотел убить их всех, и ты это сделал. Почему ты не хочешь просто закончить все это и уехать? Жить нормальной жизнью…

– Мишель, я не обсуждаю свои решения. Ни с тобой, ни с кем бы то ни было.

– Ты просил доверять тебе! Ты говорил, что все скоро закончится, а начинается нечто хуже того, что было! ― я снова кричу.

– Я сказал: смирись! ― рявкает он, и я перестаю думать.

Срываюсь с места, подлетаю к Финну и снова бью пощечину. Одну, вторую, третью. Он перехватывает мои запястья и смотрит со злостью.

– Я из-за тебя убила человека!

– Ты убила его, чтобы выжить, ― цедит он сквозь зубы, а я зло усмехаюсь.

– Ты сам-то в это веришь? Ублюдок! Я тебе доверяла! Ты обещал меня защитить!

– Я и защищаю!

– Если бы защищал, отпустил бы меня. Ты ― эгоист, который не способен любить! В тебе только похоть и животные инстинкты! И жажда власти! Ты не лучше своего отца или всех этих подонков!

– Хватит! ― рявкает так, что я подскакиваю. ―Ты остаешься в комнате. У тебя один вариант: свыкнуться с мыслью и быть покорной женой, которая будет рожать и заниматься детьми.

– Да пошел ты! Ты не тронешь меня!

– Я уже тебя трогаю, ― отвечает он, а потом заводит руки мне за спину, удерживая запястья одной рукой, пока второй шарит под моим платьем. Хватает за попку и крепко сжимает ее. ― Видишь? Если я захочу тебя трахнуть ― сделаю это.

– Изнасилуешь меня?

– Трахну.

– Через мой труп.

– Посмотрим, ― отвечает он у самых моих губ, а потом резко отпускает и выходит из комнаты, хлопнув дверью.

– Запри, ― слышу его голос из коридора. ― Пусть ей подадут завтрак. Снаружи должен стоять кто-то из охранников.

Я бросаюсь на кровать и рыдаю безостановочно. Все эти события как будто выкачали из меня желание жить. Будущее видится мне в черной перспективе, потому что мужчина, которому я доверяла, на самом деле оказался ничем не лучше тех зверей, которых он уничтожал. Как я могла быть настолько глупой?

Обессиленная истерикой, я засыпаю. Через время мне приносят завтрак, который я прошу унести. Потом вещи, чтобы я переоделась, но новые пакеты так и остаются стоять у двери. Потом приносят обед, который я съедаю, потому что сил уже практически совсем не осталось. Ужин постигает участь завтрака. Я весь день провожу в комнате. Выхожу на широкую террасу с великолепным видом на зеленые поля, проверяю, можно ли отсюда сбежать. Нет, внизу бетон, и прыгать слишком высоко. Нужно придумывать другой способ. Я долго сижу на террасе в подвесной качели и смотрю на закат, пытаясь придумать, как выпутаться из этой ситуации. И если раньше мне было просто страшно, то теперь все мое тело сковал ужас. Как далеко готов зайти Финн в своем стремлении получить от меня наследника?

Вечером я все же заглядываю в пакеты с вещами, где нахожу кучу разной одежды, но выбираю только нижнее белье и шелковую пижаму, состоящую из штанов и рубашки. Принимаю долгий душ в шикарной ванной и укладываюсь в постель. Не вижу сейчас смысла брыкаться. Финн слишком умный, гораздо умнее женщины в истерике. Я не смогу просто так убежать от него, мне нужен план.

Когда я слышу шаги в коридоре, то притворяюсь спящей. Не хочу сейчас с ним разговаривать и даже видеть его не могу. Он предал все то, во что я верила. Финн входит в спальню, тихо прикрыв за собой дверь. Я слышу, как он подходит к кровати с моей стороны и чувствую его взгляд на себе. Молюсь, чтобы он не положил ладонь мне на грудь или не взял за запястье, потому что тогда он точно почувствует, как сильно колотится мое сердце. Я проклинаю себя за то, что такой ритм вызван отнюдь не страхом или ненавистью. Он вызван близостью мужчины, к которому я неравнодушна.

Финн разворачивается и уходит в ванную. План созревает в моей голове за секунду, как только я слышу шум воды в душе. Я подскакиваю на ноги и выбегаю из комнаты. В доме темно, и я практически не разбираю дороги. Длинный коридор, в конце которого лестница ― это я точно помню. Там, на первом этаже я как-нибудь найду выход. Из-за того, что меня заволакивали в дом, когда я была в истерике, я практически не помню, где что расположено. Но, к счастью, у дома довольно простая планировка. Я сбегаю на первый этаж, где горит тусклый свет, безошибочно нахожу входную дверь, но даже не успеваю дотянуться до ручки, как сзади меня подхватывают сильные руки и поднимают в воздух.