Контракт на невинность - Анна Шварц Страница 57

Камиль возвращается на рассвете, когда я уже начинаю дремать, чтобы меня не терзали хреновые мысли.

Меня выводит из сна тихое урчание двигателя машины, и когда я открываю глаза, то вижу впереди спину Камиля в черной водолазке. Он даже не поворачивается в мою сторону. Все, чего я достойна — это быстрый взгляд в зеркало заднего вида и полное молчание.

Видимо, он действительно зол на меня, но переживать из-за этого у меня сил нет.

Я не задаю ему лишних вопросов. Закрываю глаза и прислоняюсь виском к окну. Черт с ним. Если ему нужна покорная и бессловесная кукла — я буду такой. Если ему нравятся такие женщины.

Когда мы подъезжаем к дому Камиля, небо на горизонте уже розовеет. Камиль выходит и открывает мою дверь, и мне приходится вылезти в это серое, холодное утро после теплого салона Мерса.

К нам подходит мужчина, протягивая Камилю плотный конверт.

— Документы передали, — поясняет он, — просили сделать все до начала рабочего дня.

Камиль просто кивает в ответ. Забирает папку и уходит, а я иду за ним, украдкой бросив на него взгляд. Мне кажется, что он выглядит немного задолбанным. В душе колет легкое чувство жалости к нему, за то, что я добавила головной боли. Но я правда не могла поступить иначе. Может, следовало дождаться его в клубе и рассказать про Валю, попросить проверить ее слова, но кто знает, как долго бы мне пришлось его ждать?

Дома Камиль отрывает верхнюю часть конверта, вытряхивает листы бумаги и два паспорта. Ставит несколько размашистых подписей, наклонившись над столом с бесстрастным лицом и передает ручку мне, небрежно подвинув листы.

— Распишись, где галочки.

— Что это? — спрашиваю я, хмурясь.

— Мы заключили брак.

Я замираю. Растерянно смотрю на Камиля и потом на паспорта.

Я, конечно, понимаю, что это — единственный способ жениться без проблем в случае Камиля. Иначе ему будут мешать. Видимо, проще договориться с кем-то из ЗАГСА, чтобы передали все необходимые документы, но, черт…

Я проглатываю обиду, запихнув ее глубоко-глубоко, слова, которые рвутся наружу, и открываю потрепанную бордовую книжечку — мой паспорт. Там стоит синяя печать о браке. Уже.

Ну, что ж… с замужеством тебя, Ева.

— Кольцо мне не положено, да? — спрашиваю я, захлопнув паспорт.

— Ты можешь купить себе любое. У тебя есть карточка с баблом. Поторопись, Ева.

— Ты жесток, Камиль, — усмехаюсь я, не глядя подмахивая все документы. Один, другой, третий… как робот, — мог бы просто для приличия купить какое-нибудь. Ты мог бы, хотя бы сказать не “мы заключили брак, подписывай”, а… что-нибудь менее пофигистичное. Правда. Ты мог бы ради меня это сделать. Тебе это ничего не стоит.

Я чувствую, как слезы начинают капать с моего лица на столик, и вовремя отодвигаю документы в сторону, чтобы не заляпать их. На Камиля даже не смотрю. Кидаю ручку, стираю влагу с щек, и отворачиваюсь.

Что я ему пытаюсь втолковать? Он, похоже, давно понял, что не собирается оставлять меня рядом с собой. “Нам не о чем говорить, Ева”. “Тебя это не касается”. Он даже перестал называть меня “цыпой”. Только по имени, и никак иначе. С чего бы мне ожидать, что он станет заботиться о моих чувствах?

Камиль с шорохом запихивает документы обратно в конверт.

— Я выполнила все условия нашего договора? — глухо интересуюсь я, сглотнув слезы, — могу вернуться к своей обычной жизни? Мне надо продолжать учебу. Навестить родителей Вали, потому что им сейчас тяжело. Наконец, позаботиться о сестре и отце. Меня ведь уже не будут преследовать убийцы?

— Вообще, ты выполнила не все условия, — я вздрагиваю от неожиданности, когда Камиль словно вырастает передо мной. Я вдыхаю его запах и у меня появляется дикое желание упасть с размаху лицом ему в грудь и поплакать. Дотронуться до него, попробовать разрушить ледяную стену, которую он возвел. — По-моему, ты мне еще доплатить должна за комфортное проживание, такси и услугу дефлорации.

— Иди к черту, — выдыхаю я, — знаешь, ни копейки бы не заплатила за такую процедуру. И на сколько мне остаться и отработать?

Камиль не сразу отвечает. Я чувствую, как он смотрит на меня, но сама глаза поднять не могу. Валя, наверное, была права. Если он скажет, что я должна остаться и спать с ним месяц-другой, я даже не возмущусь. Это даст мне надежду на то, что я ему нужна. Что все может измениться.

— Ни на сколько, — произносит он внезапно, — ты можешь уйти в любой момент. Валерий передаст тебе документы на карту и на банковский счет, который к ней привязан. Он оформлен на твое имя. На него я переведу деньги.

Он поднимает руку и внезапно щелкает костяшкой пальца по кончику моего носа. А потом уходит, оставив меня одну.

Я слышу, как закрывается за ним дверь. Спустя какое-то время одна из машин уезжает со двора.

— И тебе “прощай”, — тихо произношу я. Сердце сжимается от обиды..

Обернувшись, я забираю со стола паспорт. Потом иду в свою комнату, складываю все документы в сумку. Переодеваюсь в джинсы и толстовку, меняю кроссовки, а остальные вещи кидаю в пакеты. Заправляю постель за собой. Уничтожаю все, что могло бы напомнить о том, что я здесь жила — выкидываю в мусорку зубные щетки, шампуни и прокладки.

В ванной я долго умываюсь ледяной водой, стараясь прогнать тяжелые мысли.

Я не собираюсь оставаться у Камиля. “Ты можешь уйти в любой момент” — это далеко не то же самое, что “оставайся, Ева”. Даже эти два нейтральных слова уже вселили бы в меня надежду. Но Камиль, видимо, поберег мои чувства, решив не говорить “давай, собирайся и проваливай”.

Вещи я выкидываю в мусорный бак во дворе. Не собираюсь их увозить. Есть пара причин для этого: не хочу, чтобы что-то напоминало мне о Камиле и Хазаре. И не хочу выглядеть так, словно меня выгнали — тащить за собой баулы со шмотками.

— Что-то произошло? — растерянно спрашивает меня Валерий, когда замечает, что я иду от мусорки, — вам просили передать документы, кстати.

— Спасибо, — я забираю конверт, — нет, все в порядке. Можете меня отвезти к дому Хазара?

— Куда? — он хмурится.

— К моей сестре, если точнее. И по дороге остановите, пожалуйста, возле банкомата.

У меня ведь нет налички, ни копейки. Я оставила все у Камиля, в том числе и конверт Пупса. Эти деньги я даже трогать не хотела.

Возле уличного банкомата я сначала запрашиваю чек о состоянии счета. Первые утренние лучи солнца греют мне спину, да и вообще, после ночи заметно теплеет. Это кажется мне издевательством. Когда ты расстаешься с человеком, которому на тебя плевать, не должно быть такой по-летнему теплой погоды. Лучше бы был мерзкий холод и дождь под стать настроению.

— Псих… — шепчу я, взглянув на цифры в чеке. Сердце проваливается куда-то в желудок от суммы на моем счете. Я перечитываю еще раз, думая, что ошиблась. Веду пальцем по нулям. Нет, ошибки никакой. У меня несколько миллионов на счете.