Злая империя - Трейси Лоррейн Страница 54

— Я сделаю еще несколько звонков. Она не могла просто исчезнуть с лица Земли.

— Все в порядке, папа. Если бы она хотела быть здесь, она бы была.

Он приоткрывает рот, чтобы возразить, но быстро обрывает себя, когда становится ясно, что Эмми действительно не хочет говорить об этом.

— Ты хочешь, чтобы мы отвезли тебя домой? — спрашиваю я Эмми, как только мы заканчиваем есть и Ди убирает за нами.

— Я могу забрать ее. Ты ведь на другом конце города, верно? — спрашивает он, не поднимая на нас глаз.

— Э-э, да. Но все в порядке, — говорит Себ.

— Все хорошо. Вы двое, проваливайте. Вы можете провести ночь, сравнивая свои чернила.

— Хорошо, — говорю я, вскакивая. Я более чем готова к тому, что Себ впервые посмотрит на меня. — Мы увидимся с тобой завтра в школе? — Я спрашиваю Эмми.

— Надеюсь, завтра вы все добьетесь большего успеха, — говорит Ди, по-прежнему стоя ко всем нам спиной.

Эмми замирает, понимая, что ее поймали.

— Это моя вина, — признается Себ. — Мы немного увлеклись прошлой ночью. Ты знаешь, после похорон моей мамы.

— Все в порядке, Себ. Я понял. Я не совсем старый и некрутой.

Себ кивает Ди и направляется к двери.

— Большое тебе спасибо за это, — говорю я.

— Не за что. Постарайся держаться подальше от неприятностей, ладно?

Себ смеется. — Да, посмотрим. Пошли, Чертовка. У нас есть дела, которые нам нужно сделать.

Жар разливается у меня между ног от его намекающего тона.

— Пока, — кричу я, когда Себ почти тащит меня из комнаты по коридору.

Стойка регистрации пуста, когда мы проходим мимо, но откуда-то доносятся голоса, предполагающие, что Бифф не слишком далеко.

Себ не останавливается, пока мы не оказываемся у его машины.

Одним быстрым движением руки он прижимает меня между машиной и своим телом.

Его глаза на мгновение задерживаются на мне, и я готовлюсь к тому, что он, возможно, скажет обо всем этом, но вскоре обнаруживаю, что у него нет слов, потому что вместо того, чтобы сказать мне, что он думает, он показывает мне.

Его губы прижимаются к моим в жестоком, оставляющем синяки требующем поцелуе.

Мои руки лежат на его плечах, мои пальцы в его волосах, когда мои губы приоткрываются, углубляя нашу связь и позволяя его языку проникнуть в мой рот.

— Чертовски люблю тебя, Чертовка, — рычит он в наш поцелуй.

— Я тоже тебя люблю. Отвези меня домой. Пожалуйста, — умоляю я, мои руки пробегают по его телу и проскальзывают под рубашку. Я не могу удержаться от улыбки на, когда его мышцы напрягаются от моего прикосновения. — Я хочу тебя обнаженным.

— Ммм… — бормочет он, все еще целуя меня. — Не так сильно, как я хочу тебя обнаженной, я уверен.

— Себ, пожалуйста, — хнычу я, когда он начинает покрывать поцелуями мою шею.

— Черт, детка. Ты хоть представляешь, что ты со мной делаешь? — спрашивает он, хотя я получаю хорошую идею, когда он прижимается ко мне бедрами, позволяя мне почувствовать, насколько он тверд у моего живота.

— Я потребую, чтобы ты трахнул меня прямо здесь, если ты не пошевелишься.

— И ты знаешь, что я бы так и поступил.

Жар пронизывает меня, отчего у меня слабеют колени.

Он, блядь, сделал бы это.

К счастью, он передумал и вместо того, чтобы просто уложить меня на капот, он отводит меня в сторону, открывает дверь и сажает на пассажирское сиденье.

Поездка домой почти такая же захватывающая, как и то, что, я знаю, нас ждет, как только мы туда доберемся.

Хватка Себа на руле никогда не ослабевает, поскольку он слишком быстро проходит каждый поворот и проскакивает каждый светофор, который может сойти ему с рук.

К тому времени, как мы въезжаем на огромную подъездную дорожку Чирилло, мое сердце бешено колотится, и я лучше понимаю, что он чувствовал, наблюдая, как я гонялась с этим мотоциклом прошлой ночью.

— Поехали, — рявкает он, не теряя ни секунды.

Явно недостаточно быстро, он распахивает мою дверь и вытаскивает меня наружу, перекидывает через плечо и мчится со мной вверх по лестнице.

— О, привет, где ты…

— Проваливай, — рявкает Себ, прерывая вопрос Тео.

— Ты знаешь, меня чертовски тошнит от того, что меня выгоняют из моего собственного дома.

— Тогда не уходи. Но не говори, что я тебя не предупреждал, — бормочет Себ, скользя рукой вверх по моей ноге, не покрытой чернилами, пока не запускает пальцы мне под трусики и не находит мое ноющее влагалище.

— О, черт, — громко стону я, когда он засовывает свой палец глубоко в меня после того, как обнаружил, что я больше, чем просто немного влажная для него.

— К черту это. Я ухожу. Я не могу сделать это снова, — его сердитый голос гремит по квартире. Я вздрагиваю, чувствуя себя плохо.

Как только все это дерьмо закончится, нам действительно нужно разобраться, где, черт возьми, мы живем, потому что Тео заслуживает возвращения своего пространства, своего покоя.

Как бы то ни было, Себ пинком закрывает за нами дверь и бросает меня на кровать. Выражение его глаз, когда я нахожу их, заставляет все остальное в моей голове исчезнуть.

— Я недавно говорил тебе, какая ты, блядь, идеальная? — спрашивает он, стягивая через голову толстовку и бросая ее на пол рядом с собой, одновременно снимая ботинки и сбрасывая штаны.

Темные чернила на его бедре привлекают мое внимание, когда он подходит ко мне и упирается коленом в матрас. Но все же он не смотрит на себя.

— Чего ты ждешь? — Шепчу я.

— Руки вверх, — говорит он, обхватывая пальцами мою майку и стаскивая ее с моего тела. Его рука обвивается вокруг моей шеи сзади, когда он снова завладевает моими губами, прежде чем начать дразнящую дорожку из горячих поцелуев и болезненных покусываний, прокладывая путь вниз к моему поясу.

Он расстегивает пуговицу и стягивает мою юбку с ног, за ней быстро следуют трусики, так что я оказываюсь перед ним обнаженной.

— Себ, — хнычу я.

— Сейчас, — протягивает он. — Теперь я собираюсь посмотреть.

Его глаза отрываются от моих, и он проводит ими вниз по моему телу, пока они не останавливаются на чернилах на моем бедре.

— Черт, — выдыхает он, поднимая одну руку, чтобы откинуть волосы назад, и смотрит вниз на дело рук Ди.

В центре изображений — его инициалы, прямо поверх того места, где он их вырезал, а вокруг этих двух букв — самый потрясающий набросок вещей, которые напоминают мне о нас.

— Это ты придумала? — спрашивает он, слегка приподнимая кончик пальца над рисунком и рассматривая все это.