Ловушка для плейбоя - Лана Пиратова Страница 51

– Пустите! Я сама! Вы не имеете права! – возмущается она.

– Выходи, давай, шалава, – полицейский обращается к Маше. – Кость, новенькая какая-то. Не из наших.

– Заткнись! – кричу я, быстро обходя машину. Толкаю полицейского от Маши и он хватается за автомат.

– Ну-ка быстро на капот! – тычет им в меня. – Руки на крышу! – и толкает дулом мне в бок.

– Нет! – Маша хватается за его руку.

– Отвали! – рычит он, дергает рукой и Маша падает на землю.

Я наклоняюсь к ней, помогаю встать.

– Сопротивление властям? – зло рычит полицейский. – Костян! Оформляй их! Поехали в отделение!

Маша закрывает лицо руками. Испугалась.

– Давай, шалава! Шевели булками! – ржет полицейский и делает шаг к Маше. Я встаю между ними. Хмурюсь. И беру автомат за дуло. Опускаю его вниз.

– Извинись, – требую решительно.

– Перед кем это?

– Перед девушкой. Извинись, – наступаю на него. Между нами уже какие-то миллиметры. И автомат.

– Проблем захотел? – цедит полицейский. – Будут.

Ухмыляется, почему-то глядя мне за спину. Обернуться не успеваю. Получаю сильный толчок в спину. И потом мои руки захватывают и уже холод железа на запястьях.

– Ну что, смельчак? – ржет первый полицейский. – Сейчас в отделение все и расскажешь. Думаю, на год ты себе уже камеру обеспечил. Пакуй их обоих в машину!

Нас сажают на заднее сиденье за решеткой.

– Маша, не бойся ничего, – шепчу я, видя, что она дрожит. Взгляд блуждает по машине. Но на нее хотя бы наручники не надели. И за это спасибо.

Нас привозят в отделение.

– Мне надо позвонить адвокату, – говорю я дежурному. – Один звонок.

Он нерешительно смотрит на полицейского, жующего бутерброд у стены. Тот кивает.

И я звоню единственному человеку, который, я знаю, придет на помощь.

– А ведь я тебя знаю, – слышу это и оборачиваюсь. Полицейский с бутербродом подходит к Маше. Ты же с Мишкой была! Я помню. Костян! – орет уже в сторону выхода. – Вы где девчонку взяли? Она ж не из этих.

– Да кто ее знает, из этих или нет? В машине-то она была! Вот с этим! – полицейский, который привез нас, кивает в мою сторону. – И, поверь, они там точно не музыку слушали, – ржет.

Вижу, как Маша краснеет и опускает взгляд.

– Ну, ясно, – полицейский с бутербродом переводит взгляд с меня на Машу и снова на меня. – Знаешь его? – кивает на меня, спрашивая у Маши.

– Да.

– Ясно. Ну что, позвонил адвокату? – обращается уже ко мне.

– Скоро приедет.

– Так. Даю ему полчаса, – смотрит на часы. – Если не приедет, то без него. Мне еще отчет оформлять к утру. Сидите пока здесь.

И он уходит. В полутемном коридоре мы остаемся одни. Если не считать дежурного в стеклянной будке.

Смотрю на Машу. Она плачет.

– Маш, – придвигаюсь к ней и кладу руки в наручниках ей на ноги. – Не плачь, Маш. Ну, чего ты? Все будет в порядке. Сейчас Тигран приедет и нас выпустят.

Маша сидит, опустив взгляд и шмыгая носом.

– Стыдно, – произносит чуть слышно. – Что они подумают? За кого они меня приняли?

– Ну и плевать на них, – пытаюсь ее взбодрить. – Знаешь что? – наклоняюсь, чтобы поймать ее взгляд. – Если бы мне сказали, что дадут срок за то, чем мы занимались в машине, то я…

– Остановился бы? Не стал этого делать? – опережает меня.

– Не угадала, – улыбаюсь. – Я бы сделал это снова и снова. Еще и еще. Я бы и сейчас это сделал, Маш. Потому что мне нравится доставлять тебе удовольствие. Слышишь меня, маленькая?

Тут раздается громкий кашель дежурного за стеклом. Он неодобрительно смотрит на нас.

– Ладно, я сделаю это, но без свидетелей, – пальцами сжимаю ее ногу и сажусь прямо.

Тигран приезжает даже раньше, чем обещал. Его опыт, связи и мои деньги творят чудеса. Скоро мы все оказываемся в его машине.

– Ну что? Куда едем? – спрашивает он бодренько так для двух ночи.

– Можно меня домой? – шепчет с пассажирского сиденья Маша и называет свой адрес.

Мне капец как хочется, чтобы она поехала ко мне домой. Ко мне! Но понимаю, что сейчас нельзя настаивать. Пусть выдохнет. Завтра заберу ее.

Поэтому молча киваю Тиграну и он довозит Машу до дома. Я иду провожать ее.

– Ну как ты? – спрашиваю, обнимая за талию в коридоре ее квартиры. В ответ Маша лишь громко вздыхает. – Прости меня, Маш, – произношу я. Для Маши точно неожиданно. Она резко поднимает взгляд на меня. Смотрит внимательно. – Прости. Но зато мы теперь оба знаем, к чему приводят такие шутки. Да, Маша?

Недовольно сжимает губки. Я беру ее за подбородок и провожу большим пальцем по губам. Сладкий ротик, который так стонал там, в машине. Наклоняюсь и целую ее. Крепче обхватываю и прижимаю к себе.

Черт! как же хочется остаться. Подхватить ее и отнести в комнату. На кровать. И…

Стоп, Руслан. Стоп.

Не сейчас.

Первый раз будет не при таких обстоятельствах. Нет.

Сам отпускаю Машу и отмечаю, что она совсем не сопротивляется. То ли устала, то ли сдалась. Хотя второе навряд ли.

– Я завтра заеду, – шепчу ей в ушко и целую его.

Заставляю себя уйти.

– Поехали ко мне, – бросаю Тиграну, садясь обратно в машину. – Тошно одному. Да и напряжение надо снять.

– Эй-эй, – он в шутку отшатывается от меня. – Аккуратнее. Аня не переживет такого.

– Да хватит, – говорю недовольно. – Так паршиво.

– Что так? Не дает?

Вместо ответа я отворачиваюсь и смотрю в окно.

Потом мы сидим у меня с Тиграном.

– Понимаешь, – говоря я, уже немного расслабившись, – всю душу из меня вынула. Я и так, и по-другому. А она ну ни в какую. А оно мне надо, Тигран? Надо? – смотрю ему в лицо.

– Надо, Руслан, – ухмыляется он. – Поверь, надо. Не надо было бы, фиг бы ты на автомат полез. Кстати, дурак, – грозит мне указательным пальцем. – А если бы эти сосунки пальнули? За сопротивление власти могли ведь. Ты об этом вообще подумал?

– Отстань, – отмахиваюсь, беря стакан.

– И вообще, Руслан, – открыто смеется Тигран, – я не узнаю тебя. Делать это в машине. Нафига? А? Скажи мне, нафига? Неужто, не смог бы уломать ее до дома? Сдаешь позиции? Теряешь хватку?

И ржет.

– Отстань, говорю, – рычу зло я. – А то вмажу. Реально вмажу, Тигран. Так в голове бардак. Эти дни вообще выжали меня. Я сам себя не узнаю! А все она! Ну что ты ржешь? – толкаю слегка друга. – Хорош, ну?