Беременная для Зверя - Эллен Росс Страница 50

Я сжимаюсь резко и сильно. Он смеётся в ответ:

— Чё, ягоду свою от меня прячешь? Так ведь всё равно своей сделаю. Нашпигую.

— Не надо… Мне больно будет. Ты слишком огромный, — еле губами шевелю.

— Не скули, Малая! Твоя ягода желанная мной. Звезде конкуренцию составить может. Подстроится под мой калибр, эластичная. Потом сама ягодой подставляться будешь. Просить… Умолять побаловать тебя сзади.

В голосе его хриплые интонации проявляются. Он дышит чаще, начиная трепать меня по заднице. Шлепок отвешивает. Стон с криком срывает. Потом гладит бережно. И снова шлёпает.

— След чёткий остаётся. Кайфовый.

Вздыхает с сожалением.

— Ладно. Поднимайся. Умыться тебе надо. Одеться. Поесть…

Сам он лишь брюки небрежно натягивает. Пальцы крупные молнию вверх тянет. Я внезапно засматриваюсь на это. Как он прячет свой ствол, уже полувозбуждённый. Как пальцами бугор поправляет. Молния чиркает громко. Звук этот сладким кажется. Распаляющим. Я застываю, любуюсь им. Его пальцами рельефными, венами на запястьях. Торсом мощным. Пуговицей расстёгнутой. Бронзовым отливом смуглой кожи.

— Вставай.

Приходится подняться. Халат натягиваю и снова иду в ванную комнату, подхватив вещи приготовленные. Он следом. Ни на шаг не отстаёт. За мной по пятам следует. Более того. Закрывает ванную комнату изнутри. Раздевается.

— Проследить надо. Чтобы не вздумала семя своё вымывать из себя…

— Я даже не думала об этом. И не знаю, как…

— Ладно. Давай… — кивает на раковину. — Зубы почисть… Ты вроде сосаться хотела? Ополосни рот свой после минета. Проверим, нравится тебе языком играться или нет.

Я команду его выполняю. Над раковиной склоняюсь, вскрывая новую зубную щётку. А он сзади стоит. Ещё ничего не делает. Но я слышу его мысли. Чувствую. Немного пятясь назад. Задеваю его агрегат. Опять в полной боевой готовности.

— Не дразни. Итак на взводе. Делай, что велено…

Он даёт мне пару минут. Потом нетерпеливо отбирает щётку зубную и в сторону отбрасывает. Сгребает в охапку. Одной рукой задницу мнёт. Второй рукой в волосы закапывается пятернёй. Ко рту моему стремительно приближается. Как ураган. Толчком языка губы раздвигает. Внутрь долбится. Пошло и глубоко. Сначала я стою, поражённая. Как ударом молнии. Потом распробовать это пытаюсь. На вкус. По эмоциям. По ощущениям…

— Давай, Малая. Язычок свой в ход пускай. Не девственный он у тебя, умелый… Работай им, — подстёгивает рыком животным.

Глаза закрываю. Так проще отдаться поцелую неистовому. И самой попытаться сделать что-то. Потянуться вверх и начать смаковать его губы порочные. Контур их резкий обвести. Все линии ломаные узнать. До единой. Языком.

— Ты что вытворяешь? Глубже надо… — нетерпеливо рычит и задницу ещё сильнее мнёт.

— Я сама… — шёпотом выдыхаю. Одной рукой грудь его поглаживаю. Вторая сама вниз опускается. К органу его, прижатому вплотную к моему животу. Если этого зверя усмирить можно, то только рычагом его пользуясь.

— Ни хера себе… — присвистывает он, когда я пальцы вокруг его головки с обрезанной плотью смыкаю.

От смущения я вся, кажется, горю. Но дело своё не останавливаю. Это и не поцелуй уже получается. Какой же это поцелуй, если я не только его губы облизываю и покусываю, а рукой по всей длине члена наяриваю?

Постанывает он едва слышно, но кайфует. Нравится. Значит, я всё правильно делаю. Чуть сильнее нижнюю губу прикусываю и посасывать начинаю, в рот втягивая. Быстрее по стволу дёргаю. Потом между губ языком провожу и в его жаркий рот устремляюсь. Потоком прихотливым. Там пекло. На опасность нарываюсь почти сразу же — на язык его умелый. Он с моим так сталкивается, что искры из глаз летят. Потом чуть медленнее и ласковее, но следом внутрь моего рта, до глотки… Толчками сильными и мощными. Жёсткими. Пытаюсь ему в тон же тоне отвечать. Но он доминант. Во всём. Я могу лишь жарким всполохом пытаться ответить. И поймать его в капкан. Прикусываю и сосу. Жадно. Одержимо.

Он позволяет мне это делать. С рыком гортанным и стоном захлебнувшимся. Но руки его перемещаются. Под задницей меня с двух сторон обхватывают и в воздух подкидывают. Я машинально за его торс пытаюсь схватиться. Обвиваю. Он делает пару шагов к стене. Прижимает меня к ней спиной и опускает. На кол вздыбленный. На махину огромную. Медленно насаживает. Со смаком. Наслаждается каждым сантиметром длины и тугим обхватом.

Я ахаю и отпускаю его язык. На мгновение воздуха хлебнуть удаётся, а потом он снова меня целовать начинает. Тягуче. Жадно. Устанавливая права.

Орган его так же медленно во мне ходит. Промежность влажно хлюпает, соков и спермы полная. Искры из глаз сыплются. Щедрыми горстями — бери.

Трахает он меня теперь с медленной оттяжкой на всю длину. И так же медленно пронизывает, что я ёрзать начинаю и сама извиваюсь.

— Болт мой хочешь?

Спрашивает. Искушение греховное. Похоть сладкая. Грязная сладость. С губ его слова срываются липкими и удушающими. В черноте своих желаний меня топит с головой. Но сейчас я тонуть рада и падать. Безумно. Не думая ни о чём.

— Да… да… да… Хочу, — шепчу, постанывая, изнывая.

Кричу.

Он, получив признание, в жёсткий темп срывается. Долбит меня со скоростью поршня и рот языком запечатывает, чтобы не орала в голос. Но вместо этого целует так, что я вообще связь с реальностью теряю. Себя ощущать перестаю.

Его орган глубоко и ладно во мне ходит, как будто спаянные мы. Вдвоём. И прерывать это не хочется. Но темп возрастает. Желание тоже. Кипятком ошпаривает. Накатывает. Волнами. Цунами…

Смывает. За грань. Реальности. Смысла. Морали. Приличия.

Есть только конвульсии обоюдного взрыва. И мы будто не живые вовсе, и не мёртвые. Разорванные и соединённые. Обновлённые.