Неподчинение - Гузель Магдеева Страница 5

Щенка мне подарил Тимур.

Чуть больше года назад, мы только приехали в этот город. Иногда мне казалось, что Тимур, один из моих братьев, понимает меня лучше всех. Но опять же — казалось.

— На новоселье, — широко улыбнулся он и протянул мне крошечный свёрток, перевязанный бантиком.

Я то на брата смотрю — глаза шальные, на шее засос, то на свёрток. А свёрток возьми и зашевелись. Так у меня и появилась Шанель, маленький йорк, умильный и бесполезный. Но к собаке я все же привязалась, если конечно можно назвать собакой два килограмма шелковистых локонов, крошечные лапки, чёрный нос и глаза бусинки.

А теперь собака исчезла. Сначала я не очень волновалась — участок у нас большой, Шанель носилась по нему свободно. А потом… Динара не было дома, да и не хотелось к нему подходить. Пошла к Раилю.

— У меня Шанель исчезла, — сообщила я.

— Крыса?

Я вздохнула и кивнула. Никто не считал мою собаку собакой. Уже вечерело, поэтому Раиль взял фонарик и вышел в сад, я увязалась за ним. Обернулась на дом — окна детской светятся. Ясмин ещё не спит.

Собака не нашлась. Нашлась дырка в заборе, у самой земли — видимо Шанель сама его подкопала. Раиль покачал головой и закидал дырку камнями. А я смотрела на нее и жалела, что не такая же крошечная, как Шанель, и не могу сбежать так просто.

На этом история не закончилась. Раиль, которому в принципе на меня было плевать, он распоряжения хозяина выполнял, Шанель не нашёл. Ее Динар подобрал. Принёс следующим вечером. Мёртвую. Крошечная шея свернута, тело уже закоченело. Я не ревела — какой в этом смысл?

— Поплачь, — вдруг сказал ласково Динар, а я не слышала, как подошёл ко мне. Обнял меня, привлёк к себе. — Поплачь, детка, станет легче. Хочешь я куплю тебе новую собаку?

Я не хотела новой собаки. Я хотела забрать свою дочку и сбежать отсюда, но тельце Шанель, в садовую тряпку завернутое, было таким маленьким… А участие мужа казалось таким настоящим. Словно он снова стал таким, как до нашей свадьбы. Я заплакала.

— Я похороню её сам.

Кивнула. На рубашке Динара — мокрое пятно моих слез. Интересно, заметит ли Ясмин, что маминой собаки больше нет? Интересно, что ей вообще Динар рассказывает?

Я отстранилась от мужа. На его ладони вновь таблетка. Может, он прав? По крайней мере так я смогу уснуть, пусть мои сны и будут полны тупого бессилия. Таблетку я выпила.

То, что это не обычный антидепрессант, поняла через несколько минут — накатила слабость, я пошатнулась и оперлась об стол. Нет, я не думала, что Динар просто возьмёт и убьёт меня — не выйдет. Снотворное.

— Не бойся, — сказал Динар. — тебе нужно поспать. Всё будет хорошо.

Подхватил на руки, поцеловал в висок, в покрытую холодной испариной кожу. Понёс в комнату. Я засыпала, и мне казалось, что меня несёт на волнах. Что под ногами — сотни метров до дна. Страшно уснуть и не заснуть не возможно.

Снилось мне, что я несу на руках ребёнка. Он завернут в простую хлопчатобумажную пелёнку в клеточку, посеревшую от многочисленных стирок. Несу, сражаясь с апатией, которую на меня навевали лекарства. Руслану — уже вижу его широкую спину, дойти непременно нужно, а мне так тяжело.

— Руслан! — кричу я.

Он оборачивается и взгляд его равнодушен. Но я знала, много лет знала, что именно я — ключик к его каменном сердцу. Сломанный ключик…

— Спаси мою девочку, — прошу я и протягиваю ему свёрток с ребёнком. — Пожалуйста.

Руслан смотрит на меня, потом на свёрток. Принимает его, и ребёнок в пеленках кажется таким маленьким в его руках. Откидывакт край клетчатой ткани…

— Поздно. Ты не смогла её уберечь…

В пелёнку завернута Шанель, чёрные круглые глаза широко распахнуты, шея неестественно изогнута.

Проснулась я с криком. Сердце стучит, как бешеное, в горле пересохло. На тумбочке возле постели стакан с водой, но я опасаюсь пить её, я не хочу больше спать, поэтому иду в ванную и напиваюсь воды, отдающей хлоркой, прямо из под крана.

Утро ранее, но Динар уже дома. Или ещё дома? Я не поспеваю за его передвижениями. Подозреваю, что у него появилась постоянная любовница, но это меня только радует. Несмотря на то, что Ясмин я родила легко, забеременеть больше у меня так и не вышло. И пытаться никакого желания.

— Ясмин уже позавтракала? — не могу скрыть своего огорчения. Я всегда старалась завтракать с ней. — Что ты сказал ей о собаке?

Маленькая Шанель была связующим звеном между мной и дочерью. Любопытная собачка плевала на запреты мужа и носилась, где ей вздумается, часто забегая в комнаты Ясмин и её няни.

— Паршивка опять подрыла клумбы, — отставил кофе мой муж. — Я начинаю думать, что эту собаку пора сажать на цепь. Эти клумбы лицо нашего дома, а я весьма заметный человек, Зайнаб. И если уж мы даже собачку свою усмирить не можем…

Отшатываюсь, не понимая, о чем он говорит. Снова воздуха не хватает. Хочу забиться в туалет, закрыться, свернуться калачиком на полу. Думать о чём-нибудь хорошем. На улице звонко лает собака. Её лай отдаётся в моей голове грохотом.

Покачиваясь, выхожу на улицу. Собака облаивает жирного голубя, что сидит на ветке яблони, слишком высоко для такого маленького песика.

— Шанель умерла! — воскликнула я. — Вчера! Я сама видела трупик, её шея…

Опускаюсь на прохладный пол веранды. Пальцы дрожат. Ноги не слушаются, кажется, я просто не смогу встать. Раиль ловит собаку и передаёт её Динару.

— Это твоя собака, — говорит он. — Смотри, этот ошейник ты сама ей выбрала.

Пёсик поворачивает ко мне мордочку. Живые любопытные глаза. Ушки торчком. Шоколадная, со светлыми подпалинами шерсть.

— Это не моя собака, — упрямо качаю головой я.

Динар вздыхает, опускает животное, оно тут же уносится куда-то в кусты. Из дома выходит няня, чёртова миссис Дженкс. Ясмин останавливается и смотрит на меня.

— Идите, — мягко отсылает Динар. — Твоей маме снова нехорошо, не стоит тебе это видеть, Ясмин.

Поднимаю взгляд на Раиля. На няню. В их глазах жалость и немного брезгливости. Они-то трупик не видели. Глаза маленькой дочки непроницаемы, я не знаю, что кроется в их глубинах. Но впервые мне хочется бороться. Руслан… Его близость придаёт мне силы. Я не хочу быть такой, не позволю Динару себя растоптать.