Диктатор - Мила Крейдун Страница 5

Диктатор поставил локоть на подлокотник и, глядя в бронированное окно, задумчиво водил большим пальцем по волевой линии губ.

Милена непроизвольно сглотнула и поспешила отвернуться. Даже попыталась отодвинуться, но её остановила тяжёлая мужская ладонь, которая легла на неприкрытое юбкой колено.

Золотарёва зачарованно смотрела на неё, забыв, как дышать. Ожидая, когда она привычно исчезнет, но ничего не происходило.

Он по-прежнему отрешённо смотрел в окно, а его рука покоилась на её ноге. И, кажется, чуть двинулась. Выше. Едва ощутимо успокаивающе поглаживая её кожу пальцами.

Милена задышала чаще, чувствуя, как наливается истомой желания низ живота. Наблюдая за тем, как рука осторожно преодолела ещё один миллиметр.

Золотарёва шире раздвинула ноги. Приглашая. Поощряя. Мечтая. Наконец ощутить его там! Хоть как-нибудь!

И президент не разочаровал.

Его пальцы долго гладили кромку кружевного белья, виртуозно играя на струнах её тела. Вышивая на её душе свои узоры. Она ёрзала под его пальцами, желая ещё, больше, изнывая от жажды его прикосновений. Взорвавшись оргазмом, едва он коснулся клитора, скользнув пальцем под бельё. Просто прикоснулся к самому чувствительному месту её естества!

Милена плотно зажала его ладонь ногами, прильнув всем телом к крепкой руке, за которую она схватилась, как за спасительный круг, прикусив дорогую ткань пиджака, чтобы сдержать крики наслаждения.

Ей потребовалось какое-то время, чтобы прийти в себя после сногсшибательного оргазма, которого она ещё не испытывала в своей жизни.

Чувство стыда пришло лишь потом. Накрыв сокрушительным цунами.

Милена бросила испуганный взгляд на водителя, продолжавшего невозмутимо управлять президентским джипом.

Посмотреть на Него было сложнее.

Она медленно выпустила из мёртвой хватки его руку и, неловко поправляя юбку, отстранилась. Заставив себя взглянуть в глаза президента.

Они были серыми. Стальными. Могло ли быть иначе? У личности с такой несокрушимой силой воли.  И власти.

На лице Медведева играла лёгкая довольная улыбка.

В окно джипа со стороны президента осторожно постучали.

Золотарёва только сейчас заметила, что они остановились.

Глава государства снял с себя пиджак и прикрыл им восставшее мужское достояние.

- Готова? – мягко спросил он.

«Знать бы, к чему, - подумала Милена, но голова уже положительно кивнула правителю не только её страны, но и тела, - души, - уточнила она про себя, - что пугало гораздо больше».

Медведь дёрнул ручку, открывая дверцу.

Милену не ослепили вспышки фотоаппаратов, чего она опасалась, насмотревшись фильмов о сильных мира сего. Не толпились и армии репортёров, которых бы едва сдерживала охрана.

Они просто вышли из автомобиля и вошли внутрь одного из самых высоких небоскрёбов столицы. А затем в лифт. Прозрачный.

И чем выше они поднимались над городом, тем выше поднимался градус напряжения Милены – она панически боялась высоты.

Кажется, диктатор это заметил и попытался обнять её, но Золотарёва отстранилась, бросив осторожный взгляд на невозмутимых телохранителей.

Медведев был единственным разведённым в мире президентом. Это считалось непростительным и непозволительным для образа президента и образца всего самого лучшего, что он должен в себе воплощать. В том числе и институт брака и семьи. Но в этом был весь Он. Диктатор делал то, что хотел. Или то, что сам считал необходимым.

Причём с женой он расстался красиво и с таким глубоким уважением всегда о ней отзывался, повернув всё так, словно это она его бросила, что половина женского населения страны, которая сохла по нему до этого, задохнулась от ещё большего уважения к такому правителю и утонула в обожании к такому мужчине.

Так что дело было не в существующей жене.

Дело было…

Она не знала ответ на этот вопрос...

Если только предположить, что, когда у вас что-то с кем-то только зарождается, вы всегда этого смущаетесь, бережёте от чужих глаз, которые могут что-то не так понять, не то сказать и испугать или извратить то волшебство, которое происходит между двумя влюблёнными.

«Боже, о каких влюблённых может идти речь?!», - саму себя одёрнула Золотарёва, едва физически не закатив глаза от негодования на собственные мысли.

Следуя за президентом по мраморному холлу. И дальше.

- Моя помощница Милена Золотарёва, - представил её Медведев Андрею Нефёдову и Ирине Калугиной в пустом элитном ресторане на верхних этажах небоскрёба, с которых открывался сногсшибательный вид на столицу.

«Помощница» не сомневалась в том, что ресторан пустует вовсе не от нехватки посетителей.

Он был зарезервирован на обед сильными мира сего, которые после него решили провести деловую встречу в приятной обстановке.

Ирина Калугина иногда что-то быстро старательно записывала в блокноте. Иногда по поручению Нефёдова. Иногда от себя.

У Милены даже ручки не было.

Она перевела взгляд на строгий профиль президента.

Зачем она здесь?

Как ей понять этого человека  и то, что он от неё хочет?

Или не стоит забивать себе голову бессмысленными вопросами и просто жить?

Отпустить, наконец, тормоза и взять от этой бесцветной жизни по максимуму?

Не думать «А что потом?», не искать причин, не бояться последствий.

Просто Жить!

Хоть раз в жизни.

Почти на её закате…

Или рассвете?

Выбор лишь за ней.

«Проще сказать, чем сделать, - мысленно вздохнула Милена, переведя задумчивый взгляд на панорамное окно. – Рассвет отсюда, наверняка, незабываем, - почему-то проскользнула мысль».