Охота на миллиардера - Надежда Мельникова Страница 5

— Да так себе, — скидываю туфли, и распускаю волосы, усаживаясь за большой стол, за которым, совсем скоро, на еженедельное собрание соберутся все члены «Дамского клуба».

— Он крепкий орешек, — смеется Элеонора, и, поправляя очки, достаёт из ящика папки с документами.

На столе появляются фотографии мужчин, Эли аккуратно их раскладывает. Затем она подходит к шкафу, берет одну из папок, осторожно очищает ее от пыли и перебирает содержимое, найдя продолговатый конверт, она садится на свое место.

— Слышала, ты продвинулась дальше всех, Верочка.

— Да что я там продвинулась? Полянский передал мне свою визитку через охранника, — я устало вздыхаю, пожимая плечами, — так себе победа. Звонить первой я не планирую.

Эли улыбается, с особым вниманием разглядывая меня поверх очков. Это не потому что я такая самоуверенная и крутая бабенка в короткой юбке, просто воспитали меня так, что мужчина должен добиваться женщину. Не мое это, когда все наоборот.

— Ну ты же понимаешь, что обеспеченный, самодостаточный, избалованный женским вниманием мужчина, вроде него, вряд ли будет искать встречи первым.

— Чистой воды психология. Если ты не предпринимаешь никаких усилий, чтобы получить что-либо или кого-либо, оно перестает быть для тебя ценным.

— Все верно, милая, все верно. Но ты первая из наших, кто удостоилась такой чести. Помнишь Екатерину Семенову?

Конечно, я слышала эту историю. Про Катю Семку не шептался только ленивый. Миллиардер Полянский у нас в разработке давно. Но если Любу и Надю, он просто послал, не разобравшись, то Семеновой удалось довольно сильно вывести его из себя.

— Ага, — улыбаюсь.

— Она пыталась первой. У нее запрет на приближение. Знаешь, что это такое?

Я смеюсь и киваю, но Эли все же поясняет.

— Это наложенный судом запрет приближаться к другому лицу. Зачастую запрет на приближение применяется для защиты людей, в отношении которых было использовано физическое или психологическое насилие.

Мои глаза расширяются, а Элеонора добродушно смеется.

— Понятия не имею, как она умудрилась.

— Наверное, попыталась забеременеть от него во время утренней пробежки. Он бежал, а она на него набросилась.

Элеонора хохочет, прикрывая рот ладошкой в изящном жесте. Затем успокаивается и загадочно шепчет, хитро щурясь, будто мы здесь не одни:

— Ну и как он? Хорош?

— Достаточно хорош для той суммы, что стоит на кону.

Перехватив мой взгляд, она лукаво улыбается и качает головой, указывая взглядом на фотографии.

— Интересно, доживу ли я когда-нибудь до того времени, когда Вера Образцова потеряет голову из-за мужчины?

Не отвечаю. Фотографии от себя отодвигаю, будто они чем-то инфицированы. Вот уж вряд ли. Я давно вышла из того возраста, когда мужчина мог сразить меня наповал одной своей внешностью или материальным положением. Вижу их всех насквозь, и то, что я осознаю, мне совсем не нравится. Может со мной что-то не так? Кто его знает.

Элеонора не единственный организатор нашего тотализатора. Некоторых из них я даже не видела, говорят, есть целая сеть подобных клубов по стране, но мне кажется, что это всего на всего сплетни. Организаторы берут себе процент от всех сделанных ставок, не принимая участия в рисках азартной игры, а неся лишь обычное бремя бизнес-рисков по оправданию расходов. Поэтому организаторы всегда в выигрыше. Им интересно наблюдать за нами, как за кучкой паучков в банке.

Зачем мы это делаем? Кто-то от скуки, как несколько богатеньких дочек предпринимателей, уставших от простых развлечений. Кто-то, отчаявшись создать семью и найти нормальные отношения. А кому-то нравится сам процесс игры, в которую мы играем, ведь жизнь довольно однообразная штука. Мне же нужна большая сумма денег.

— Эта победа необходима мне, — смотрю Элеоноре в глаза.

— Как он? — становится Эля серьезной.

— Хуже, — отворачиваюсь.

Речь сейчас не о зажравшемся миллиардере. Не хочу делиться своей болью, она моя и только моя. Но Эли знает мою семью и, соответственно, знакома с нашими проблемами.

— Значит, у нас мало времени, Верочка.

— Знаю, — оборачиваюсь к доске, на которой расчерчены строки мелом и внесены наши имена.

— Чтобы победить, тебе нужно лишь предоставить доказательства того, что он хочет завести отношения. Здесь не так сложно, как было с директором завода, от которого требовалось предложение руки и сердца. Мне до сих пор искренне жаль его, мужчина расстроился, говорят, он даже плакал, когда ты через день расторгла помолвку. Но я рада, что ты справилась. Пару настоящих свиданий с Полянским, и ты на коне.

— У него две официальные любовницы. И, как мне кажется, толпа неофициальных.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Однако он не спит со своей секретаршей, — поправляет прическу Эли. Мне смешно, потому что бороться придется с целой армией поклонниц олигарха. И я ума не приложу, как это сделать.

— Что это? — смотрю на продолговатый конверт, который Эли кладет прямо передо мной.

— Небольшая фора. С его частным самолетом кратковременные неполадки, поэтому сегодня вечером Полянский летит в Берлин первым классом.

— Зачем Вы помогаете мне?

Элеонора подходит к доске и стирает губкой имя Любы и Нади.

— Знаешь, что меня больше всего восхищает в тебе? — снова смотрит на меня поверх очков, обернувшись всего на мгновение.

Качаю головой, на самом деле у меня было всего три дела. Да, мне удалось победить, но я не уверена, что так будет всегда. Я берусь за самое сложное и в короткие сроки.

— Ты не спишь с ними. Не раздвигаешь ноги ради успеха. Почему?

— Не. Хо. Чу! — говорю по слогам и отдельно.

— И все равно выигрываешь. Молодец.

Не думаю, что этот раз будет победным. Честно говоря, Полянский — это Эверест и забраться на него практически нереально. Толком он ни с кем не встречается, ему это просто не нужно. Представить олигарха с букетом цветов невозможно. Он работает, затем звонит женщинам, и они приезжают в его особняк сами. Ему не зачем за кем-то ухаживать. Если не дает одна, даст другая, если любовницу не устраивает, ее просто вычеркивают из списка доступа к телу. Время для того, чтобы завести семью у него еще есть. Он красивый, богатый мужик в самом рассвете сил. И ему нафиг не упали серьезные отношения с Верой Образцовой.