Я - осень, а ты май - Анастасия Бельская Страница 5

У него День рождения в мае

И богатый словарный запас

Я гоню, но меня не пускает

Хоть и сам толкает пропасть.

Принятие

Настена

Мы никогда не будем вместе.

Я проговариваю про себя эту фразу не единожды, чтобы решиться, и написать ему последние строки. Сказать, что мне больше не нужно подпитывать эту странную связь, которая давным-давно переросла все мыслимые интернет-знакомства, и общение «только для секса».

В конце концов, я имею право на большее. И совершенно точно люблю себя настолько, чтобы суметь прервать все это первой.

До того, как он снова оттолкнет меня первый.

Я заканчиваю самую тяжелую переписку в своей жизни, сидя на первом этаже своего новенького дома, прямо на полу среди коробок и кучи вещей. Мария спит дневной сон в своей новой комнате — и после дороги, перелета и быстрого ужина из сосисок с макаронами уснула даже быстрее, чем я того ожидала.

А у меня появилось время, чтобы вычеркнуть из жизни все то, что не дает почувствовать себя свободной, и попробовать начать все заново. Вот тут, в Подмосковье, с новой работой, и кучей вещей, что нужно расставить. А еще с небольшим двориком, который уже сейчас нравится мне так сильно, что я готова проводить там все свое свободное время.

Я утираю припухшие глаза, в которых скопилось столько влаги, что с трудом удается видеть. Смахиваю слезы, не позволяя себе плакать — у меня слишком много дел и планов, чтобы реветь и перечитывать каждое слово в нашем бесконечном чате. А потому я хватаюсь за свою решимость, планы, надежды — и одним нажатием стираю переписку в ноль.

Да, вот так вот.

Чтобы точно не окунуться в это снова, и не говорить себе «он был с тобой таким нереальным, может, все еще можно вернуть назад?».

Хватит страданий. У меня есть планы на каждый из последующих дней своей новой жизни — и я собираюсь прожить их так наполнено, как только смогу.

Я тяжело поднимаюсь с пола, окидывая взглядом большую, залитую солнцем гостиную. Это — практически первое фото дома, которое я увидела на сайте, и именно из-за него было принято решение в пользу его покупки. Полукруглая, соединенная сразу с кухней, с бледно-голубыми стенами, и большими окнами. Я сразу влюбилась — и уже тогда, находясь в своей квартире знала, как тут все украшу.

Минимализм. Свобода. Деревенский шик пополам с скандинавским стилем. Это — все мое и про меня, и даже собственная спальня, где помещалась лишь одна кровать и комодик, выглядела в моей голове очаровательного — маленькая, уютная и безопасная.

Я хочу здесь жить. И действительно смогу задышать в этих стенах свободно.

Поэтому сейчас я осторожно таскаю коробки с кухонной утварью, радуясь, что хозяева оставили на месте идеально подходящий по размерам белый кухонный гарнитур. Тут уже был клининг, а рабочие расставили крупногабаритные вещи по местам. Мне оставалось лишь разложить мелочевку да одежду — и именно этим я собиралась заняться в ближайшие два часа.

А еще требовалось промониторить сайты и найти на вечер няню. Ужасно не хотелось оставлять Марусю с посторонними, но сегодня на новой работе корпоратив — и прийти нужно было в принудительном порядке.

Я быстро привожу дом в порядок, параллельно обзванивая конторы, и просматривая различные анкеты. Благо, в наш век все-таки легче понять, что за няня приедет к малышу — вон сколько отзывов, а еще возможность позвонить тем, у кого та или иная няня работала, и узнать, понравилась ли она семье и малышу.

В итоге на вечер я вызываю к себе двадцатилетнюю Ксению, которая пусть и без знания языков и огромного опыта, зато учится в педе, знает кучу игр, а по фото выглядит милой и доброй. Что-то меня цепляет в ее взгляде — кажется, будто она действительно любит детей, и горит идеей работать с ними. А потому я могу довериться ей больше, чем чопорной медлительной женщине в возрасте с кучей ненужных умелок в анкете.

Разобравшись с одной проблемой, и разложив часть повседневных вещей, я наливаю кофе, и выхожу во дворик, завернувшись в плед. Это — самое лучшее, что только можно было себе представить. Поздняя прохладная осень, остатки листвы на деревьях, моя «крепость» за спиной с посапывающей дочкой, а еще куча нового впереди, что заставляет волноваться и радоваться одновременно.

Тогда почему-то же каждый глоток молочного латте как будто приправлен грустью, и давит, заставляя кутаться поплотнее в плед? И зачем перед глазами все эти картинки — смеющийся Максим над нашей общей шуткой, его недовольство утром, когда меня нет рядом в постели, и до дрожжи проникающий в самую суть взгляд — когда он наблюдает за мной, так, словно не видит больше никого вокруг?

Неужели я просто такая мечтательница? И напридумывала всего, чего на самом деле и не было никогда?

С тоской допивая остатки кофе, я даю себе слово, что не буду бояться. Я отпускаю этого мужчину — с болью и грустью, но с самыми приятными воспоминаниями о наших выходных вместе. И верю, что мы оба достойны лучшего. По крайней мере он — точно…

Сую в уши наушники, и снова бреду разбирать коробки, потому что нужно еще выбрать, в чем я пойду на корпоратив вечером. Чего-то нарядного не нужно — это мое первое знакомство с коллегами и начальством, и как выглядеть, я пока не представляю. Может, брючный костюм приятного бежевого цвета в клетку? Он всегда помогал мне выглядеть взрослее, особенно с острым каблуком приятно-красных туфель…

Я выкладываю свою одежду, пока в наушниках звучат совершенно не те песни. Слишком больно. Слишком душевно. И совершенно не приводит в порядок и без того расклеенное состояние.