Надежда для бандита - Анетта Молли Страница 48

Он приказал убить нашего ребенка… Он приказал убить нашего ребенка… Он приказал…

Влетев по лестнице наверх и укрывшись в комнате, я захлопнула дверь и подперла ее спиной, словно опасаясь, что Саяр пойдет следом за мной, чтобы за руку утащить в клинику. Но он, конечно же, не пошел. Он сказал все, что хотел… На всю жизнь запомню его холодный взгляд и перекошенное яростью лицо…

«Мы просто трахались, Незабудка. Я купил тебя. И о детях уговора не было! Мне не нужны дети! Мы просто трахались, Незабудка. Я купил тебя. И о детях уговора не было! Мне не нужны дети!» — рефреном звучали в моей голове холодные, полные бешеной злобы слова.

Боль тупым ножом вонзалась в сердце, а рыдания рвались из груди, но я кусала пальцы, чтобы заглушить всхлипывания. Мне хотелось выть, как раненому зверю, попавшему в лапы хищника, но в том-то и дело, что слезами здесь было не помочь.

Сама виновата! Знала ведь, какой он… Знала, что будет в бешенстве, знала, что все закончится вот так… Но надежда… надежда все равно жила в сердце… А сейчас не осталось и ее…

А ведь я уже начала испытывать какие-то чувства к Саяру, к этому зверю, ведь он казался таким нежным, хоть и в своей грубовато-властной манере. И это дало мне право думать, что если его отношение ко мне выглядит таким собственническим, то он что-то испытывает ко мне… Но оказалось, что я была слепа, слепа с самого начала. Саяру нужно было лишь мое тело, а все остальное я придумала себе сама.

Ну и пусть… Зато теперь у меня есть — точнее будет! — ребенок. Мой секрет, моя маленькая радость, мое долгожданное счастье…

И я ни за что не позволю ни Саяру, ни кому-либо еще распоряжаться жизнью этого маленького существа! Я уже любила его, любила всем сердцем, всей душой и знала, что и он любит тоже, что полагается на меня и мою защиту. И я смогу защитить его.

Приложив руки к животу, прошептала, давая обещание самой себе и нерожденному младенцу:

— Мой малыш, никому тебя не отдам. Мой долгожданный. Мой хороший… Не бойся! На что угодно пойду, лишь бы сохранить и уберечь тебя. Ты не будешь знать своего отца, но я смогу воспитать тебя и без него. Смогу. Я знаю.

Он приказал убить нашего ребенка… Нет! Моего ребенка! Только моего!

О сне не могло быть и речи. Промучившись до утра, расхаживая из угла в угол, я сама не заметила, как наступило утро, и вздрогнула, когда в дверь постучали.

— Надежда Алексеевна, — пробасил Сергей, — вы проснулись? В клинику, кхм, ехать надо, — неуверенно закончил он.

— Скоро спущусь, — отозвалась я. Голос прозвучал каким-то чужим, ломким.

Я приняла душ, переодевшись в свои джинсы и футболку, и стянула волосы в хвост. На меня нашло странное равнодушие, будто выполняла какой-то ритуал.

Спустившись вниз, увидела Наталью, которая с помощницами убирала следы вечернего буйства Саяра. А где же он сам?.. Тряхнула головой.

«Мне теперь и дела не должно быть до него!» — мысленно укорила себя.

Тогда отчего же выискиваю знакомый силуэт глазами, надеясь, что Саяр появится и скажет, что был не прав и сгоряча сказал вчерашние злые слова…

— Наденька, завтракать будете? — спросила Наталья, подходя ближе и добродушно улыбаясь. Видимо, она еще не в курсе, что я изгнана хозяином дома.

— Н-нет, нет. Спасибо вам, Наталья. За все, — улыбнулась я домоправительнице и быстро, пока она еще что-нибудь не спросила, вышла из дома.

На подъездной аллее уже стоял джип. Я села сзади. На сиденье обнаружилась новая спортивная сумка.

— Готовы? — спросила Сергей. Наши взгляды в зеркале заднего вида пересеклись, и он смущенно умолк. — Там сумка, это вам. Саяр Давидович приказал передать.

Я кивнула, озадаченная тем, что же может в этой сумке быть. Машина тронулась, а я, вжикнув молнией на сумке, уставилась на ровные пачки денег. Столько я никогда в своей жизни не видела.