Сжигая мосты - Юлия Гатальская Страница 47

Меня переполняли чувства, готовые вырваться наружу слезами счастья. Я взглянула на Катю, она спала сладким сном на моих руках. Я подняла глаза, протянула руку и положила её на сильное плечо любимого. Он вздрогнул от неожиданности, а я слегка сжала его пальцами и прошептала:

– Спасибо, Серёжа, спасибо за всё.

Он удивлённо глянул на меня в зеркало заднего вида и ответил:

– За что, Вероника?

– За то, что ты рядом, за то, что ты есть в нашей жизни, – проговорила я.

– Я всегда теперь буду рядом, даже не мечтай отделаться от меня, я вас никому не отдам.

Я улыбнулась его словам, в которых звучала уверенность и твёрдость. Я знала, что могу положиться на этого мужчину, что он не причинит мне боль, во всяком случае, я хотела в это верить, и теперь уже было поздно отступать, теперь Серёжа уже крепко засел в моём сердце. Он нашёл ключ к стопудовому замку, висевшему на ржавой металлической двери в левой части моей груди, смело откинул петли, уверенно вошёл внутрь и занял своё законное место возлюбленного. Я же доверчиво впустила его в свою судьбу, благодаря Бога за такое бесценное послание в виде надёжного, близкого и родного человека.

***

Лето неумолимо приближалось к своему завершению, а для меня это значило, что ещё совсем немного и я отправлюсь в Питер на собеседование и прохождение тестирования для восстановления в ВУЗе. Меня бросало в жар от перспективы сидеть снова в аудитории, полной подростков, и заполнять пустые графы на опроснике. Но если с тестом ещё можно было бы справиться на отлично, сосредоточившись и применив все мои знания, которые я на протяжении полугода восстанавливала в памяти и закрепляла, то с собеседованием дела обстояли намного сложнее. При одной только мысли об интервью меня начинало колотить мелкой дрожью. Я всегда страшилась прилюдных выступлений, все знания тут же улетучивались из моей головы, язык предательски заплетался и, помимо всего прочего, я начинала заикаться от волнения. Отвечать на вопросы членам комиссии, причём делать это уверенно, не запутавшись в своих мыслях, казалось мне адской пыткой. В таком взволнованном состоянии я неумолимо производила впечатление идиотки, не понимающей всей сути того, что она несёт. Собраться в нужный момент и выступить прилично, продемонстрировав все свои знания, для меня было бы верхом мастерства. Это было даже смешно, взрослая женщина, заикаясь и трясясь от страха, пытается рассказать о живописи эпохи Ренессанса. Я мысленно усмехнулась и пообещала себе, что непременно справлюсь со столь сложной задачей и не позволю своей слабости взять верх и испортить мне жизнь.

Я постоянно напоминала себе, что таким чертам характера, как слабость и неуверенность в себе, нет больше места в моём сознании, что я могу измениться и уже частично изменилась, стала сильнее духом и старалась смело смотреть в лицо трудностям, пусть даже иногда надуманным. Исполнение моей заветной мечты уже было так близко, что я могла практически дотянуться до неё рукой, стоило только собраться с силами и сдать этот чёртов экзамен.

Всё лето я работала в кафе и, к своему удовольствию и моральному удовлетворению, наработала своих собственных клиентов, регулярно посещающих заведение и оставляющих мне щедрые чаевые. Среди них был и мой самый первый клиент, который позже признался мне в шутливой форме, что я с первого взгляда покорила его своей открытостью, застенчивостью и огромными карими глазами.

С Ириной мы стали подругами и я настолько к ней привязалась, что, если мне полагались выходные и я не появлялась в кафе несколько дней, я начинала скучать без её милых шуточек и весёлых рассказов. Я знала о своей напарнице многое, что она живёт одна, что её родители погибли, когда ей едва исполнилось восемнадцать. Ирина всю свою жизнь прожила в Бору, после окончания школы два года назад сразу устроилась работать в кафе, чтобы заработать на обучение в университете.

Иногда мне казалось, что Ирина знает меня слишком хорошо для полугодового знакомства. Она, впрочем, как и Галина Михайловна, сразу заметила во мне перемены, когда я вернулась в понедельник на работу после Дня России. Помню, как эта пигалица, дождавшись, когда все клиенты получат свои заказы, схватила меня за локоть и отволокла в комнату для персонала, чтобы устроить там допрос с пристрастиями:

– Ну, давай уже, колись, что такого у тебя случилось, что ты прям светишься от счастья и неприличная улыбка не сходит с твоего вечно грустного лица? – допытывалась Ирина, сверкая своими карими глазами, в которых разгоралось неуёмное любопытство.

– Вообще-то, нам положено Уставом улыбаться, – предприняла я попытку отделаться от её бесцеремонного вторжения в мою личную жизнь.

– Как-то ты вовремя про Устав вспомнила, – она продолжала улыбаться и стискивать мой локоть. – Ладно тебе, Вероника, рассказывай уже, я ведь не отстану!

И я, понимая, что не отделаюсь так просто от своей новоиспечённой подруги, выдала ей всю подноготную наших с Серёжей отношений. Меня и действительно распирало от счастья и я ощущала острую необходимость поделиться им с кем-нибудь.

– Это тот самый красавчик, который за тобой иногда заезжает? – уточнила она, а когда я кивнула, девушка запрыгала на месте, словно ребёнок, радующийся огромной шоколадной конфете, которые обычно ему не разрешают есть из-за аллергии. – А-а, Вероника, я так рада за тебя! Я же вижу, как ты счастлива! Наконец-то ты забудешь бывшего мужа! А то на тебя без слёз смотреть было невозможно!

Я внутренне сжалась при упоминании Марка, мне сразу вспомнилось его поведение с Катей и всё негативные эмоции с новой силой захлестнули меня с головы до ног. Ирина, казалось, не заметила смены моего настроения, а только продолжала трещать без умолку, как она рада за меня.

Однажды, в конце июля, когда в кафе был санитарный день и у нас с Ириной выдался общий выходной, она напросилась с нами на пляж к озеру. Серёжа был не против, ему нравилась открытость и наивность Ирины. Я же, наблюдая, как эти двое легко и непринуждённо вели беседу, ловила себя на том, что слегка ревную своего мужчину к своей подруге, хоть мне и неприятно было в этом признаваться даже самой себе. Они отлично подходили друг другу по возрасту, да и смотрелись вместе более гармонично. Я с грустью осознавала, что Ирина своими чертами характера, своей дружелюбностью, открытостью и весёлостью была похожа с Волковым, они как будто были двумя половинками одного целого.

Но я в который раз убедилась, что не все половинки могут срастись друг с другом, даже если их обрезанные чьей-то волей края идеально совпадали. В тот день на пляже мы случайно встретили старого друга Серёжи – Санька Мясникова, и я окончательно уверилась, что ревновать мне совсем не стоило: Ирина влюбилась в этого молодого парня с первого взгляда и после прожужжала мне о нём все уши. Она так надоела мне с расспросами о Саше, что я не выдержала и устроила им свидание. Я позвала их обоих в кино, сказав, что нам с Серёжей нужна компания, а когда они ждали нас у кинотеатра, Сергей позвонил и сообщил, что мы приехать не сможем. У этой сладкой парочки закрутился роман и с тех пор Саша стал самым заядлым посетителем кафе «Лилия», а Ирина из просто позитивного человека превратилась в неуёмное облако веселья, пышущее женским счастьем и любовью так, что, казалось, стоит дотронуться до неё и ты заразишься таким же неземным счастьем.