На осколках тумана - Наталья Ручей Страница 46

И я бы ни за что не написала ему, я бы отвыкла от того, что с ним можно связаться, я бы забыла и голос, и всплеск эмоций в машине, если бы обстоятельства сложились иначе.

В конце концов, неделю мы вполне нормально обходились друг без друга. Вполне нормально – это, конечно же, мое состояние. Но так как и он не делал попыток связаться, думаю, для него разрыв отношений, которые даже не начались, тоже прошел незаметно, легко.

Но иногда так бывает, что какая-то мелочь образует проблему, с которой не справиться в одиночку. И когда ты осматриваешься, несмотря на список контактов в своем телефоне, понимаешь, обратиться попросту не к кому.

Так и сегодня.

Татьяна Борисовна, сверкая довольной улыбкой, отлучается с работы еще в обед, прихватив в собой Дмитрия Викторовича.

– Мы пораньше, – удивляет меня разъяснением, как будто я требую отчета за неотработанный час. – Поедем за город, к родителям Дмитрия Викторовича, проведем там два дня.

Я киваю, не понимая, к чему мне эти лишние знания. И она наконец поясняет.

– В эти выходные будет проходить большая выставка, – на мой стол ложится буклет. – Нам нужно расширяться, искать новые заказы. И, мне кажется, для вас это будет еще один опыт…

Вопреки тому, что они спешат, Татьяна Борисовна с удовольствием начинает рассказывать, как сама раньше посещала подобные мероприятия. Помимо того, что это интересно, это новые связи. Можно подойти, познакомиться, оставить визитки – ведь крупные предприятия часто в поисках новых сотрудников. И потом, на таких выставках есть буклеты со всеми участниками, а там есть названия фирм и контакты.

– Считайте это еще одной ступенькой к повышению вашей квалификации, – улыбается она и оставляет у меня на столе собственные визитки.

Я не сильно сопротивляюсь предложению пройтись на это мероприятие, потому что все равно выходные свободны. Одна бы я не пошла – это да, но надеюсь, что Ольга меня поддержит.

Поэтому с руководством мы расстаемся на позитивной ноте. Я остаюсь еще поработать, но так увлекаюсь, что прихожу в себя только в десять вечера. Выключаю ноутбук, подхватываю визитки своего руководства, и…

И понимаю, что я не могу выйти из офиса!

Попросту не могу!

Чертов замок – он опять заедает, позволяя лишь проворачивать ключ!

И давлю на дверь, и пытаюсь ее чуть приподнять, и бесконечно кручу в замке ключ, но ничего не меняется.

Я по-прежнему в офисе, а город там, за дверью, которая не поддается!

Немного успокоившись, вспоминаю, что если открывать дверь со стороны улицы, таких проблем не случается и немедленно набираю Ольгу. Да, поздно, конечно, но если она возьмет такси…

– Ой, Даш, привет! – кричит она в трубку, даже не успев спросить причину моего звонка в позднее время. – Ты как там? У тебя все хорошо? А мы тут так отрываемся, что… Ой, подожди, я выйду.

– Оль, – говорю я, когда крики и смех рядом с ней становятся тише, – ты не могла бы сейчас приехать…

– Ой, нет! – отказывается она. – Давай увидимся в понедельник или на следующих выходных, а? Мы просто сейчас тусуемся на даче у Кости…

– А у Кости что, появилась дача?

– Ну… у Тамары, – немного тушуется Ольга. – Какая разница? Так что я не могу приехать физически. Увидимся позже, ок?

– Ок, – отзываюсь я.

И с удивлением понимаю, что мне все равно, действительно все равно, что и как происходит у Кости. Это уже не моя реальность. Это больной зуб, который вырвали, вручили мне на хранение, а он неожиданно потерялся.

Я делаю попытку позвонить уже не друзьям, а знакомым, но с тем же эффектом. Кто-то не берет трубку – возможно, спит или гуляет так, что телефона не слышно. Кто-то отвечает таким сонным голосом, что единственная их цель – скорей бы я замолчала.

И вот когда вариантов не остается…

Я повторяю попытку борьбы с чертовой дверью, потом переключаюсь на окно – если бы мне удалось открыть его, я бы прыгнула вниз. Но все попытки выбраться из офиса с треском проваливаются, и все, что мне остается – это или остаться здесь на все выходные, или попытаться завтра докричаться до какого-нибудь прохожего, дать ему через приоткрытое окно ключ и надеяться, что он не сбежит, или…

Мое сообщение Артему – это необдуманный шаг, отчаяние. Я смутно помню, как набираю ему сообщение, а отправляю его, закрыв глаза, потому что мне стыдно, просто стыдно и как-то тошно, невыносимо.

И да, у меня почти никакой надежды, что он хотя бы ответит, а уж просить его о том, чтобы приехал…

Возможно, у него есть кто-нибудь из друзей, который живет поблизости, и сегодня не за городом, как сделали многие…

Но я не успеваю докурить сигарету, когда на мой телефон поступает даже не сообщение, а звонок от Артема. Ни приветствия, ни упреков, ни намека на то, как я поступила, а теперь вдруг опять напомнила о себе.

Только короткое:

– Где ты?

И спустя пять минут моего сбивчивого рассказа, еще более короткое:

– Еду.